Подборка для ОлиПрот. Игорь Рябко Мы часто мним себя правдолюбцами и правдоборцами, но при этом забываем о том, что все войны и революции, которые повлекли за собой миллионы смертей, как раз и начинались с борьбы за правду и справедливость. Мы также забываем о том, что самым неправдивым и несправедливым на свете является Бог. Какая правда в Распятии Христа? Это самая высшая несправедливость, которую можно только себе представить. Какая правда в том, что Христос умирает за неблагодарных грешников? А какая справедливость в любви к врагам? Почему Спаситель молит Отца о прощении тех, кто Его распинает? У Бога нет цели восстановить справедливость и законный порядок. Он хочет просто сделать нас счастливыми. И не только потом и там. А уже здесь и сейчас. Поэтому заповеди о прощении обидчиков, о любви к врагам, о умении смиряться и любить – это рецепты того, как стать счастливым. Здесь нет справедливости, но есть очевидный факт. Человек, который приобрел любовь к Богу и всем людям без различия – счастливый человек. У него нет ни с кем внутренних противоречий и конфликтов. Но прийти к этому состоянию очень непросто. Нужно преодолеть свое Я, а это тяжелый крест. Много пота и крови нужно пролить, чтобы убить свое самолюбие, соможаление, свою сверхценность. Для христианина важен не факт восстановления справедливости или правды, а конечный результат. Результат может быть только один – мир души. Змеиная дорога, которая ведет душу в ад, называется «рассуждение». Она обязательно перейдет в осуждение, а потом в ропот, гнев и недовольство. В рассуждении мы включаем весь своей механизм самости - логику, мышление, сравнение, суждение, но при этом забываем, что все это давно прогнило и провонялось грехом. Вся наша мыследеятельность греховна и по сути, и по содержанию. Наше оценочное суждение всегда предвзято. Мы изначально строим его от точки своего эгоизма и эгоцентризма. Оно лживо, начиная с корня. Поэтому послушание в древней монастырской традиции и было направленно на то, чтобы разрушить эту адскую твердыню. От послушника требовалось исполнение послушания без рассуждения. Сказал старец идти с ведром воды три километра, чтобы полить сухую палку, торчащую в песке – иди и поливай. Сказал сажать саженцы деревьев вверх корнями – сади не раздумывая и не анализируя. Таким образом воля человека становится мягкой. Приобретается навык смирения. Исчезает напряжение, которое делает душу твердокаменной. Все твердое быстро ломается, а мягкость, гибкость, пластичность, дает возможность хранить внутренний мир в любых обстоятельствах жизни. Конечно, для того чтобы приобрести такую внутреннюю пластику нужно очень много терпения. У мудрых старцев ученики знают лишь два слова «простите» и «благословите», других слов им знать и не нужно. Если мы научимся хоть в какой - то степени воспринимать людей, мир, обстоятельства жизни так, чтобы не рассуждать над ними, не осмыслять, а просто спокойно и с любовью воспринимать как данность, то мы избежим очень многих травмирующих душу обстоятельств. Важно научиться любить и прощать, не делая кому-то одолжения и считая, что «я - то все равно прав», а просто по закону духовной жизни. Христианину нельзя спорить и конфликтовать уже хотя бы по той причине, что споры делают нас бесноватыми. Истина не нуждается в гнилых подпорках наших страстных эмоций. Она существует как незыблемый факт и состояние независимо от того, кто и как к Ней относится. Суть духовной жизни не в том, чтобы отстаивать Истину, а в том, чтобы стать ее неотъемлемой частью. ***
Молодость нас задорно зовет убежать от Бога для того, чтобы полазить по "райским" деревьям сладких ощущений. Зрелость уже начинает чувствовать привкус горечи жизни, а старость, обнюхивая падшие гнилые плоды этих деревьев, понимает, как же подло ее обманули. И только детство с ее ликующей радостью светлого бытия открывает перед нами бесконечные горизонты младенческой простоты и святости. Жизнь нам дана только для одного – для преодоления смерти, подобно тому, как ее преодолел Сын Божий. Сумев это сделать, человек уходит не в темную зыбь могилы, а в вечную жизнь, открывая для себя в ней новые неведомые доселе узнавания и постижения. Сатана, как повар, крошит величину нашей души на салат мелких кусочков суеты повседневного прозябания. С каждым поколением люди уменьшаются в своих размерах, и из вселенской равноангельской величины становятся гномиками и карликами цивилизации потребителей. Единственная реальность — это Бог, а христианство – единственная возможность получить с Ним спасительное единство. Все остальное – ложь! Божественная любовь — это абсолютная Истина, к которой стремится наша душа. Дьявол же приманивает нас мелкой любовью, которая на самом деле не стоит и ломаного гроша. Любовь созидает человека, а влюбчивость только разрушает ее, сводя с ума и внушая, что это и есть подлинное счастье. Страсть человеческой любви легко доведет человека до отчаяния и гибели, и только любовь ко Христу не имеет предела в своей жизнеутверждающей благодати. Цена всякого человека и его достоинство – в свободе преображенного духа, которая дороже всей Вселенной. Православие всегда светло и устремлено в небо. Религия — это упавшее небо, застывшее, неповоротливое. Она страшится Православия, боится проникнуть в его суть, потому что для этого нужно отречься от самого себя. Христос живет в каждой душе, но на каждую душу найдется сотня проповедников, которые заглушат ее детское чутье и духовную интуицию. Удел внешне религиозных людей – замкнутость на самих себе, в отличие от открытости подлинного христианского сердца, стремящегося ко спасению. Религия похожа на тень, которая падает от Солнца Правды - Христа. Если бы не было Солнца, то не было бы и тени. Но тот, кто смотрит на тень, никогда не увидит Солнца, потому что для этого нужно повернуть свое лицо в противоположную сторону. Благодать Духа Святого невозможно втиснуть в религиозное сознание, рабски зависящее от цитат. Чем больше мы узнаем Христа, тем больше хочется Его любить, тем меньше хочется с Ним разлучаться даже на малое время. Но душа, которая любит препарировать книги Отцов, вырезая из них цитаты, которыми хоть как-то можно оправдать собственную вялость, никогда не расцветет и не станет вечно юной и прекрасной, подобно ангелам. В конце концов такая душа умрет, так и не встретив Бога. Православие приводит человека к единению со Христом, но не к религии с ее склоками, спорами о первенстве, о власти и другими земными нестроениями. Не найти в Православии Бога, Который ждет тебя в глубинах твоего духа, не стяжать с Ним единство в Духе Святом – это и есть трагедия бесплодной религиозности. Можно всю жизнь правильно верить и по православному жить, но если эта вера не даст плода, то такой человек будет несчастнее неверующего, у которого были здесь хотя бы какие-то земные греховные радости. Земля никогда не была и не будет нашей Родиной. Сколько бы не драли свое горло патриоты, оно рано или поздно будет засыпано землей. Наше Отечество в неистощимом Свете Святой Троицы, там "где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная". Покой Отечества обретается еще здесь, на земле, душой, которая обрела благодать и опытно познала Христа, живущего в ее сердце. Земная жизнь проходит в широкой амплитуде взлетов и падений, от высоких порывов безмятежной юности, до глубоких унылых вздохов дряхлеющей старости. Но самое прекрасное состояние души — это безмятежность духа, живущего в тихом веянии Небесного Света. Нашей согбенной жизни дано сроку всего лишь один день. Между беззаботным младенчеством и кряхтящей старостью негде просунуть даже малый волосок. Все события нашей жизни, какой бы долгой она не была, сжаты в единое нераздельное мгновение. Но и этого мгновения достаточно, чтобы успеть, возненавидев саму свою жизнь вместе с ее похотями, проснуться от угара страстей в свободу Сынов Божиих. Тогда греховный горб исчезнет, и Бог наденет нам на руку перстень (Лк.15:11-32) и даст Новое Имя, написанное на белом камне (Откр. 2:17), а мы станем наследниками вечного богатства, которое у нас уже никто не отнимет. Но если вместо Православия мы будем жить религиозным обрядоверием, то построим в своем сердце не обители Царства Божия, а жалкую обывательскую нишу. Бог тихонько и неназойливо стучит в наше сердце. Он пришел, чтобы выпрямить нашу сгорбленную душу и разбудить наш заснувший дух. Жалкое зрелище – согбенный человек, который никогда в жизни не видел ни синевы небесной лазури, ни звездной россыпи ночного неба. Но еще более жалкое зрелище – человек, который постоянно живет и движется среди блаженства Божественной Любви и Благодати, не замечая ее радости из-за согбенности собственной души. Прот. Сергий Баранов: «Не постихся, не молихся, не бдех, на земле не лежах, но смирихся и спасе мя Господь» (см.: Пс. 114: 5). И такие слова есть: «Смирихся, и молитва моя в недро мое возвратится» (см.: Пс. 34: 12). Иногда бывают чрезвычайные ситуации, когда приходится потерпеть обстоятельства жизни, Промысла Божия, потерпеть врагов, какие-то отношения. Это заповедь Христа — потерпеть. Мы не можем нарушить ее. Как вытерпеть, как потерпеть? Нужно осудить самих себя, смириться, тогда Господь даст благодать, и будет легко терпеть. Это золотое духовное правило. Когда тяжелая, непонятная, чрезвычайная ситуация, обвините самих себя, найдите в себе что-нибудь нехорошее. Тогда вам сразу станет проще терпеть и обстоятельства жизни, и врагов, и недоразумения в отношениях. О. Андрей Бублиенко Боль моя – сестра моя, благословенная дщерь Великого Бога! Обнимаю тебя и благодарю за то, что посетила меня, верная спутница жизни моей, - рад, что выбрала меня, а не ушла к другому. Обними меня, родная, пусть кому-то сегодня будет хорошо без тебя, - ведь не всякому гостю рады, — вот и я лишь с годами стал понимать тебя. Понимать и ценить стал только тогда, когда осознал, что с твоим появлением, в моём доме опять поселяется Бог, которого я изгоняю в дни благоденствия. И не то, чтобы изгоняю – просто перестаю замечать: глубину небосвода, наполненную мириадами звезд – перестаю замечать, вечера, раскрашенные в разные оттенки красного и рассвеченные лучами ласкового, уходящего, предзакатного солнца – перестаю замечать, голоса, упоенных восторгом, Богу доверчивых птиц – перестаю замечать. Забываю о том, что вся природа – живой иконостас Вездесущего Бога и, что Он везде и во всем. Забываю, что Он ждет меня всегда и зовет прийти к Нему всех труждающихся и обремененных, желая подарить всем покой. А я всё куда-то бегу и не в Бога богатею… и не богатею вообще, а просто бегу – получается бегу от Него. Но вот когда приходишь ты, боль моя, то суетный бег прекращается. Ты заполняешь все пространство внутри меня и вокруг, а я, вдоволь погрустив, начинаю искать Того, Кто всегда рядом, Кто ждет меня так, как не ждут в отчем доме. Сестра моя, рядом с тобой я ощущаю себя самым не благодарным созданием на этой Земле ведь когда-то я просто бежал от тебя, а ты, со временем, подарила мне ощущение блаженной вечности. Боль моя, ты обратила меня к Живому Христу. А без Христа вечность не имеет не малейшего смысла - она тягучий поток безконечной, безрадостной рутины, готовой поглощать всё новые и новые жертвы. Боже мой, хотя бы и болью, но держи меня подальше от суеты. Марина Корсакова Наших эмоций взрывы не лягут кучно, периферию осколками иссечёт. Голос суда исключает сердец созвучье, он и сердец никогда не берёт в расчёт.
© Copyright: Шельгова Татьяна, 2025.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
