Чёрный юмор и юмор висельника
Черный юмор, или его разновидность висельный юмор – это смех и шутки на тему трагедии и смерти. Отношение к черному юмору делит человечество на два лагеря: кто-то считает такие шутки неуместными, кто-то нет. Черный юмор был присущ людям всегда. Психологи объяснили почему смех и горе всегда тесно связаны.
Черный юмор помогает изжить страх смерти
Потребность человека отвечать на трагедию шуткой обусловлена глубинными страхами, живущими внутри каждого из нас.
Мы боимся смерти и не хотим обреченно замолкать и сжиматься, когда она рядом. Если в нашей психике будет постоянно присутствовать ворох разнообразных страхов, то это приведет лишь к травмам. Мы не в состоянии постоянно бояться, и в определенный момент в нас включаются механизмы вытеснения негативных эмоций.
Эти механизмы вытеснения принимают форму шуток на тему того, чего мы боимся. Черный юмор на поверку оборачивается спасительным средством от неврозов. Перед лицом трагедии человек оказывается перед выбором: смеяться и помочь себе психологически или не выходить за этические рамки общественного табу, налагающего запрет на смех перед лицом смерти и беды.
Смех – защита от невроза
Черный юмор ищет смешное в горе и страданиях, которые случились с другими, не с близкими, а с незнакомыми людьми. Он как бы напоминает нам о том, что выход есть и что, хотим мы того или нет, на смену трагедии неизбежно придёт свет, и жизнь пойдет своим чередом.
Хотя общественная мораль зачастую осуждает смех над чужими бедами, черный юмор полезен для психического здоровья. Это механизм, выдворяющий пугающие мысли о страданиях за порог нашего сознания. Импульсивной разрядкой через смех мы заставляем себя забыть об опасностях и горестях.
Черный и висельный юмор – большая разница. В чем отличие?
Юмор висельника или висельный юмор (англ. gallows humor) многие считают разновидностью черного юмора, чуть ли не синонимом. Но это отнюдь не так.
Если черный юмор – это шутка по поводу чужой трагедии, то юмор висельника – шутка человека, стоящего на пороге собственной смерти. Как буквально передает смысл само словосочетание, это юмор обреченного, выраженный его последним действием или словом.
В отличие от черного юмора смех человека, стоящего на пороге смерти, не вызван страхом. Напротив, он означает преодоление страха, смирение и спокойствие перед лицом неизбежного. Но поскольку человек не в состоянии осознать саму смерть, то возникает абсурдное состояние психологического диссонанса. Сознание словно разрывается, и за минуты или секунды перед ударом наступлением неизбежного и звучит смех обреченного.
Есть немало красноречивых примеров, иллюстрирующих такое абсурдное состояние.
Смех в объектив перед расстрелом
В 2006 году министерством обороны Финляндии опубликовало архивное фото.
Карельский перешеек, Советско-Финская война, заснеженный лес. Пистолет финского офицера направлен прямо в лицо пойманного советского разведчика. Некто рядом снимает происходящее на фотоаппарат. Кадр ухватил последнее мгновение жизни пленного. Но в нем ни капли страха! Вместо того чтобы молить о пощаде или мрачно-стоически ждать развязки, обреченный смеется прямо в камеру.
За мгновение до гибели этот человек решает не быть жертвой и стать хозяином своей жизни – и смеется.
Одно из «научных» объяснений этого явления таково: столкнувшись с трагедией или неизбежностью смерти, разум обреченного, будучи не в силах ее объять, переводит ее в категорию анекдотичного. Эшафот, стража, толпа, палач, плаха. «Я сейчас умру... что за чепуха, этого не может быть!».
Примеры «юмора висельников»
«Ромео и Джульетта»
Хрестоматийный пример «висельного юмора» есть в трагедии «Ромео и Джульетта». Меркуцио, ближайший друг Ромео, смертельно ранен Тибальтом.
В ответ на подбадривания друга – «Courage, man; the hurt cannot be much» – он отвечает: что рана его «...не так глубока, как колодец, и не так широка, как церковные ворота», но что ее «будет вполне достаточно» («’tis enough, ‘twill serve»), чтобы, когда его друг спросит о нем завтра, то обнаружит лишь его мертвое тело («...ask for me tomorrow, and you shall find me a grave man»).
Может возникнуть сомнение, что приведенный пример относится к висельному юмору, но это именно он, причем в самой рафинированной, чистой форме: Меркуцио сохраняет достоинство перед кончиной, смеясь в лицо не другу, но самой смерти.
Однако, в наибольшей степени «богата» на яркие примеры черных шуток сама виселица, эшафот.
«А вы уверены, что это безопасно?»
Так, на казни английского серийного убийцы-отравителя Уильяма Палмера тот перед самой развязкой отпустил шутку, которую молва донесла до наших дней. Взглянув на прорезь люка под петлей, тот спросил палача «А вы уверены, что это безопасно?».
«Фрэнч Фри. Как вам такой заголовок?»
Другой пример тоже связан с кончиной известного убийцы – Джеймса Френча, который перед казнью на электрическом стуле произнес, обращаясь в сторону журналистов: «Фрэнч Фри. Как вам такой заголовок?» (How’s this for a headline? French fries» (отсылка к картошке фри)).
«Нет, спасибо, я пытаюсь бросить курить»
Хорошим примером висельного юмора является также шутка, рассказанная одним из героев романа Кинга «Томминокеры»: один человек, в ответ на предложение выкурить последнюю сигарету перед расстрелом, ответил: «Нет, спасибо, я пытаюсь бросить курить».
Смерть как трагедия и смерть как комедия
Обыденному взору смерть представляется в трагическом ключе – как мрачный форс-мажор, неожиданный и неотвратимый удар. Смерть в этом смысле трагична и банальна, таких много, за ней не стоит сюжета.
Смерть как комедия имеет сюжет. В каком-то смысле шутящий висельник обращает неодолимую неизбежность в нечто прямым образом противоположное, управляемое и забавное действо. В последний раз перед смертью интеллект и воля человека возвращают ему контроль над его судьбой. Будь то эшафот, пылающий танк, тонущий корабль или падающий самолет – смех обреченного висельника есть звук победы величия человека над слепой неодолимостью смерти.
Ritual.ru
Другие статьи в литературном дневнике:
