Олень
Шел мелкий дождь, и тучи были серы,
Мохнатый лес качался и гудел,
Когда, дрожа, он вышел из пещеры
С высоким луком и запасом стрел.
Жена смотрела с мокрого порога
Ему вослед тревожно, как всегда,
А в злых глазницах каменного бога
Стояла непросохшая вода.
Он шел весь день, пересекая тени
Крутых, откосов, остроребрых скал,
Лез на утесы, обдирал колени,
Следов зверья в расщелинах искал.
Но не было удачи. И, сгорая
От голода и жажды, он приник
К холодной луже у крутого края,
Где вместе с ним стал пить его двойник.
Звенело струек мерное теченье...
Вдруг в сумрачной бездонной глубине
Пред ним, струясь, возникло отраженье
Оленя на кремнистой крутизне.
И он вскочил. Тяжелый лук сгибая,
Почти не целясь, он пустил стрелу,
За нею вслед, свистя, ушла другая,
Клокастую пронизывая мглу
А зверь стоял все так же гордо, смело,
Потом, рога на спину положив,
Собрав в комок пружинистое тело,
Одним прыжком перелетел обрыв.
И вдаль пошел упругими скачками,
Опережая каждый свист стрелы,
И было слышно, как, срываясь, камень
Катился, спотыкаясь об углы.
Несла оленя радостная сила
Над гребнем скал, над пропастью крутой.
И лук рука невольно опустила
Пред этою нежданной красотой.
С тех пор во сне вела тропа оленья
Охотника за тайную черту,
Не меркнуло рогатое виденье,
Застывшее, повиснув налету.
Был мрак ночной мучителен и долог,
Очаг лизали лоскутки огня.
На дне пещеры он нашел осколок
Отточенного некогда кремня.
И стал царапать стену им в берлоге,
Трудился неустанно ночь и день,
Пока пред ним — рогатый, тонконогий —
Не встал во всей красе своей олень.
Дивилось все сбежавшееся племя
На то, что возникало первый раз
И даже идол, позабытый всеми,
Казалось, расширял пустоты глаз.
А человек, испарину стирая,
Глядел на чудо своего труда
И ликовал — его тоска живая
Была запечатленной навсегда!
© Всеволод Рождественский
Другие статьи в литературном дневнике:
