Надвигается вечер, стахановец в тёмном забое...
Надвигается вечер, стахановец в тёмном забое.
Исполняется время, судьбой запасённое в срок.
Прежде сумерек свет - остальное не стоит заботы,
Только б свету над нами гореть установленный срок.
Скоро спрячется мир под широкую лопасть прилива.
Наши нежные лица от прожитой жизни черны.
В этот солнечный миг даже кровь в наших жилах пуглива,
И спидометр сердца дрожит у граничной черты.
Я прощу себе детство ( а жизни уже половина ),
Затянувшихся игр обращённые к небу дворы.
Успокойся, малыш, неудача твоя поправима,
Только б верхнему свету не гаснуть до смертной поры.
И покуда земля не сойдёт с журавлиной орбиты
И февральский закат не расколется, медно звеня,
Надо бережно жить, не тая ни вражды, ни обиды,
Как бывает во сне после долгого летнего дня.
Чтобы веру иметь и любовь находить непохожей
Хлопотливым народам и каждому на одного
Нам от Бога нужна только звёздочка пульса под кожей
И, наверное, свет, потому что темно без него.
Алексей Цветков
Подходит лето. Шаг его негромок.
В сетях сирени зыбкий аквилон.
Живое сердце рвётся из постромок,
Телегу лет толкая под уклон.
В щемящий час, сирени, как вахтёрше,
Вручая ключ от радости земной,
Вдруг ощутишь, что нет утраты горше,
Чем перевал, лежащий за спиной.
Прости мне соль, что к памяти налипла -
Второй судьбы вовеки не иметь.
Над всем столетьем вздрагивает хрипло
Зари заката духовая медь.
Быть может всё, что в силах удержать я,
Влача в секрете по составам лет,-
Улыбка глаз, тепло рукопожатья
И поцелуя выветренный след.
Алексей Цветков
Другие статьи в литературном дневнике:
