Полустанок
1
Мир сто лет одинаков
пристанционный - и
в хижинах и бараках
рано зажглись огни.
Так же ползёт, морщинясь,
с крыш снеговой покров;
тот же идёт, волынясь,
зов из иных миров.
Поводья в алмазной саже
натянутые туда,
где жизнь по губам помажет.
Махровая лебеда
лепится к стёклам,
травы
изморози звенят,
если идут составы
встречные и подряд.
Словно в необозримом
поле у Городни
Третьего Рейха с Римом
Третьим идут бои:
сшибка оккультной рати
с заповедью в груди
бьющейся: " Бога ради,
только не навреди".
Больше гадать не буду,
ибо ответ один:
просто сдают посуду
после сороковин
праведные потомки,
зарясь на снегирей.
... Надо б звезде соломки
тут подстелить скорей,
чтобы не больно падать
было её сюда
пеплу - со снегопадом
смешанному всегда.
2
Чтобы могли глаза
видеть всё честь по чести,
надо отъехать за
Вологду вёрст на двести.
Там садовод-мороз
с каждой верстой прилежней;
каждый барак зарос
флорою жизни прежней.
Сообразят дружки,
и проберут до дрожи
пьяные матюжки
устюжской молодёжи;
и при наличье звёзд
хмурит смиренно лобик,
ибо подсчёт не прост,
виды видавший бобик.
...Затемно пестик тронь
тут рукомойника -
так же суха ладонь,
как у покойника.
Словно через фрамугу -
умершему за пять
лет перед этим - другу
стало, что мне сказать:
будто в урочный час
за морем хвойных копий
не постоял за нас
грешный святой Прокопий.
Только возьмётся за
сердце тоска такая,
тут и проклюнутся
первая жизнь... вторая...
С кровом им помогли
прошлых веков времянки,
неоприходованной земли
сонные полустанки.
3
На старом фронтонце убогом
вокзала заметно едва
название места: Берлога,
хоть значится Коноша-2.
Как будто тут, в скрюченных клеммах
цигарок раздув огоньки,
прошли с пентаграммой на шлемах
на мокрое дело ваньки.
И с веток снесённое
хрипло
шумит вразнобой вороньё:
погибла Россия, погибла.
А всё остальное - враньё.
Плеяда любезных державе
багровых и синих огней
блестит в темноте - над ужами
сужающихся путей.
...Но если минуту, не дольше,
стоит тут состав испокон,
с три Франции, если не больше,
до Коноши-3 перегон,
считайте, что сослепу, спьяну
прибившись к чужому огню,
отстану, останусь, отстану,
отстану и не догоню.
Чтоб жизнь мельтешить перестала,
последние сроки дробя,
довольно тянуть одеяло
пространства опять на себя.
1996 Юрий Кублановский
Другие статьи в литературном дневнике:
