Дмитрий Быков. Допинговая баллада.
Вот как оглянешься — и опаньки: паденье с каждым днем бездонней,
Россия вся по горло в допинге, по грудь в моче, а в ней мельдоний.
Мир не в себе, а мы тем более, и увенчалась эта жопа
коктейлем из мочи, мельдония и всемосковского потопа.
Мы этой смесью пьяны допьяна, и нам она, боюсь, во благо —
поскольку Родина без допинга уже не делает ни шага.
У нас всё это так поставлено, что в мире практик нет подобных:
буквально в мозг игла Останкина стране вливает этот допинг.
У нас коктейли разной крепости, но всё глотались без опаски:
был допинг «осаждённой крепости», был допинг крымский и донбасский,
была чеченская экзотика и морфий массовых посадок —
но ужас в том, что без наркотика погибнет русский наш порядок:
без нагнетанья, без истерики, заразной, словно гонорея,
без обязательной Америки и непременного еврея!
Стране не жить без дозы утренней и без вечернего прикорму,
покуда внешний враг и внутренний не придадут ей смысл и форму.
Других манят соблазны шопинга, здоровый быт и кислый йогурт,
но могут жить они без допинга! Не так насыщенно, но могут.
А наша русская идиллия пропитана дурными снами,
и наша русская Бастилия снесётся только вместе с нами.
Вот почему я часто думаю: наш долг — не путать злых и добрых,
но как мне разделить судьбу мою, мою страну и этот допинг?
Ведь это дух и образ Родины, он стал душой её и долей,
он в кровь вошёл бесповоротнее, чем у Шараповой мельдоний!
И как нам жить, таким удобренным, в эпохах новых, неудобных?
Был Достоевский, значит, допингом? «Клеветникам России» — допинг?!
Как мы взорвёмся, как окрысимся, несолоно вернувшись к старту!
Во времена донбасско-крымские мы всё поставили на карту,
мы обкорнали и заузили и совесть русскую, и слово,
мы привлекли к себе в союзники Лескова, Бродского, Толстого -
как будто души наши вспоены одним на всех кровавым квасом,
как будто русская история была одним сплошным Донбассом...
И мир поймёт, что наше княжество — не столп духовности, а гопник.
Что, если в некий час окажется: всё это было только допинг?
И Бог, взглянув на бездну сирую, к которой мы давно привыкли,
воскликнет: «Дисквалифицирую!» — и так и сделает, а фиг ли?
Бессильно бешенство ползучее: ведь это Бог. Не МОК, не ВАДА.
И мир ещё не помнит случая, чтоб он не мог того, что надо.
24.07.2016
Другие статьи в литературном дневнике:
