Клодель - Чуть дрогнет лист - и заблестит звезда..
VII
В воде старинного рва отражения перемешались как
попало: далекое уравнялось с близким.
Между листьев кувшинки я вижу свечку продавца
лапши в соседстве с крупной звездой.
Вот челнок Небесной Ткачихи, а рядом - приобщенное
к вечности сито пирожника; у Ткачихи под рукой
и тот предмет и этот.
Так и в стихотворении, которого я не написал, исчезли
различия времени и места, все вещи там
объединила тайная близость.
Чуть дрогнет лист - и заблестит звезда.
Все перестало умирать.
VIII
Читатель, задержи дыхание, чтобы не осквернить и не
разрушить волшебную гладь.
Подул морской ветер: еще мгновение, и лежащий перед
тобой лист вскипит неисчислимыми письменами.
IX
Одно касание ногтя - и колокол Нары начинает гудеть.
Круглое слово, расцветающее без стебля посреди
чистого бумажного листа, одинокий знак,
не дочерченный пальцем на листе, -
И душа волнуется всей своей неисследимой глубиной.
Одинокий ивовый листок на стекле пруда - и все небо
со всеми звездами, и землю, и Дворец Государей,
и город, который покинула жизнь.
Всю эту ткань сна пронизывает дрожь и трепет.
Даже луну на Седьмом Ярусе Небес тревожит
непонятная рябь.
X
Мысль и ее след.
Ветвь и ее отражение - отражение именно этой ветви
и ее листьев, а не остальной листвы.
То гнет эту покорную ветвь не помнящий себя ветер,
вновь и вновь рисуя тот же знак и медленно
изучая ответ воды.
То ветвь пребывает недвижной, а вода лениво
колышется и дробит отражение.
И это - ответ неведомому содроганию глубины.
XI
Я смотрю под ноги, чтобы видеть солнце.
И едва я опустил глаза, как неясное марево стало
отчетливой картиной в рамке и само движение
поглотилось покоем недвижной воды.
К иероглифу, означающему в о д а, была прибавлена
красная точка, навеки сковавшая воду.
Как художник концом кисти касается листа
где пришлось,
И задумывается, еще не зная, чем эту точку сделать -
женщиной, сосной, морем,
Так мой взгляд не может оторваться от этого красного
пятна, покрывшего три четверти пруда.
То не солнце уходящего дня, но подводный свидетель,
око, вобравшее множество зрелищ
И ждавшее только меня, чтобы угаснуть, - как гаснут
угли в хибачи*.
(* Жаровня)
XII
Я помещен вне кольца.
Я понял: стена, которая лишает меня свободы,
не снаружи, а внутри.
Я понял: из одного места в другое можно перейти
любым путем, но не через центр.
1922
Из книги "Поль Клодель. Избранные стихотворения. СПб - Москва. 1992
Другие статьи в литературном дневнике:
