Михаил Анищенко
АФГАНСКИЕ ПИСЬМА
1. Перед отправкой
Шлагбаум возле перелеска,
Легла роса на автомат...
А ночь тревожна,
Как повестка,
Что выдает военкомат.
Весь мир границами расколот,
Пыль завивается винтом!
И знаю я,
Что здесь не холод,
Что холод встретит нас
Потом.
Майор,
Почти что мой ровесник...
Но что-то страшное в лице,
Когда на мокрый перелесок
Глядит он,
Как через прицел.
Откуда эта боль сквозная
И глаз железный окоем?
Мы это все
Потом
Узнаем.
Увидим, примем и поймем.
Потом,
Когда сумеем выжить,
Переродиться,
Затвердеть,
Когда огнём сумеем
Выжечь
Прекраснодушье из сердец.
Потом,
Потом
Придется вспомнить:
Шлагбаум черный, как плетень,
И взгляд того майора...
Он ведь
Погибнет первым.
Через день.
2.Начало
На тихую юность, залитую светом,
Спускается сумрак - тяжелый, литой...
Так группа десанта, сносимая ветром,
Спускается молча на сельский покой.
Еще не обветрены руки и лица,
Солдатский паёк не всегда по нутру.
Еще не щедра на медали столица,
А значит - каптер еще скуп на махру.
Еще при гремучем полуночном свете
Никто из ребят осознать не готов,
Что разом прибавят нам первые смерти:
Сначала - махорки, потом - орденов.
3.Тревога
И вот пришел приказ. Он отдан.
В клочки порвав ночной туман,
Солдаты строятся поротно
В горах, похожих на капкан.
Опять свинцовая тревога.
Разобран весь боезапас.
И старшина дотошно, строго
Не зря осматривает нас.
Еще не слышен лязг затворов,
Но кто-то шепчет: "Будет бой... "
Стоит живой майор Егоров,
И батальон стоит живой.
И в этот миг не до иллюзий,
А до того лишь, чем ты жив.
Так воля, стягиваясь в узел,
Не поддается на разрыв.
Я стану каменным навеки,
Я всех друзей смогу сберечь.
Но больно, что леса и реки
Не понимают нашу речь.
Что месяц здесь глядит с оскалом,
В лицо дожди, как пули бьют,
Что, зубы сжав, здесь даже скалы
Нам троп своих не выдают.
А между тем опять тревога.
Разобран весь боезапас.
И старшина дотошно, строго
Опять осматривает нас.
4. Перед боем
За тридевять земель
Свети звезда, свети!
В краю песков и змей
С ума бы не сойти...
Свети звезда, чтоб жить,
Чтоб не гореть в огне.
А мучаться и стыть
Потом придется мне.
Потом меня сожгут
Огни былых потерь.
Потом мне будет суд,
Но только не теперь.
Мне надо все снести,
Но выполнить приказ
Свети, звезда, свети!
Теперь и после нас.
5. У белой рощи...
У белой рощи, у излуки
Поверить все-таки хочу,
Что у меня замерзнут руки
И я от боли закричу,
Что через миг увижу сени,
Где запах трав лесных живет,
Где мама встретит и разденет,
И снегом руки ототрет.
Мы тихо едем вдоль излуки.
Вознице жалко гнать коня.
А у меня не мерзнут руки,
Как будто нет их у меня.
Долина... Рощица... В просеку
Уныло розвальни ползут...
По снегу русскому, по снегу
Меня, убитого, везут.
Дымит махоркою возница.
А я лежу без сигарет.
И надо мной летит синица,
Которой тоже больше нет.
И все мы движемся к развязке
Меж двух больших замерзших рек...
И на густой загар афганский
Ложится чистый русский снег.
6. Годовщина
Что ты видишь,
Мой друг,
Во мгле?
Отчего тебе
Стало страшно?
Вы прошли
По чужой земле,
Как дожди
По горящей пашне.
Ты склонился.
И голову сжал.
На шаги мои
Не оглянулся.
То ли свежую рану
Зажал,
То ли тоже
Домой не вернулся?..
/Собрание сочинений в двух томах,
Том I/
2020
Другие статьи в литературном дневнике:
