Украинский Зомбилэнд. Взгляд изнутри. Третья частьПервая часть: http://www.stihi.ru/diary/doroshin/2014-09-21 Выяснилось, почему депортируют с Украины только той авиакомпанией, какой пассажир прибыл. Потому что делают это бесплатно. Подходит пограничник на регистрацию, показывает посадочный талон с того рейса, которым я прибыл и спрашивает: «Барышня, а есть ли у вас места, чтоб отправить этого гражданина обратно»? Места есть, поэтому барышня требует постановление о депортации. Пограничник подаёт ей бумагу. Барышня недоуменно смотрит на неё и заявляет: «Дак тут ничо не видно». Погранец на это невозмутимо отвечает, что, мол, порошок в картридже принтера кончился на прошлой неделе, поэтому печатает только так, а что там ничего не видно, так кто ж смотреть будет? Барышня мнётся, но билет не выписывает, а посылает нас к представителю авиакомпании. К великому счастью представителем «Аэрофлота» в «Борисполе» оказалась местная тётка. Вот посмотрите сами на документ, на основании которого меня депортировали. Что вы там видите? Ничего – ни фамилии, ни даты, ни наименования учреждения, отказавшего во въезде. Если вы предъявите такой «документ» в любое российское учреждение, вас пошлют сразу и очень далеко, даже не интересуясь, что вы от них хотите. Но, к счастью, на Украине пох…изм достиг уже таких масштабов, что тётка, представляющая интересы «Аэрофлота», повыкобенивалась для вида, но решила вопрос положительно, видать, ей не первый раз несут «документы» такого качества. Вопрос, почему прикордонная служба Украины не может заправить картридж, будем считать риторическим, ибо там уже давно всем на всё пох. Родина встречала меня, да и всех, прилетевших из Киева, как потенциальных террористов. Вы когда-нибудь проходили досмотр в зоне прилёта? А в питерском «Пулково» был не просто досмотр, а самый тщательный шмон в тюремном стиле. Ручная кладь не просто просвечивалась рентгеном, а досматривалась вручную. Весь мой маленький рюкзачок для ноутбука был выпотрошен, все телефоны включены, все зарядные устройства детально исследованы, бумажки перебраны, швы прощупаны (это реально только в тюрьме делают – так заточки ищут), после чего пустой рюкзак снова просвечен рентгеном. Столь же тщательно было исследовано содержимое моих карманов. Сюда бы ещё овчарок – и сходство с пересылкой будет полным. Занял шмон, конечно, изрядное количество времени. На возмущённые вопли пассажиров, спешащих на стыковочные рейсы, сотрудники службы безопасности бесстрастно отвечали, что отныне рейсы с Украины обслуживаются по высшему разряду, и всё это «ради вашей безопасности». Но самое интересное было на паспортном контроле при пересечении границы. Граждане Украины, которых нашим рейсом прилетело совсем немного, прошли через отдельное окошко и довольно быстро. Контроль был таким же формальным, как и в «довоенные» времена. А вот россиян призывного возраста стражи рубежей Родины изучали с пристрастием, судя по тому времени, что они проводили у окошка, за которым сидели девушки-пограничницы. Вот, наконец, очередь дошла и до меня. Пограничница была вежлива, и даже почти дружелюбна, но учинила мне настойчивый допрос: зачем, к кому, насколько я ездил на Украину и чем там занимался. Особенно подозрительным ей показалось то, что паспорт у меня потёрт, помят и не раз промок. Чёрт меня дернул честно сознаться, что на Украину я так и не попал, потому что меня депортировали. Многозначительно хмыкнув, пограничница тут же начала тыкать наманикюренными ногтями по клавиатуре и внимательно вглядываться в монитор. Судя по количеству сделанных ею запросов, она проверила меня по пяти базам данным. То, что ни в одном из «чёрных списков» она мою фамилию не обнаружила, довело её до высшей степени антитеррористической паранойи и она ласковым голосом предложила мне: «Пройдите вон туда, сейчас подойдёт сотрудник». Подошедший вскоре «сотрудник» с майорскими погонами о чем-то пошушукался в каморке с пограничницей, вышел оттуда с моим паспортом, повторил блиц-допрос и, придав своему лицу степень предельной государственной озабоченности, пригласил меня проследовать в полицию. Минут десять я ждал возле отделения полиции, пока меня по своим базам данным пробивали менты. Ничего подозрительного они, видимо, не нашли, и это с их точки зрения было в высшей степени подозрительным. Вскоре из отделения вышли два майора – пограничный и полицай. Мой паспорт был в руках у полицейского. Майоры явно не знали, что со мной делать. Задерживать вроде не за что, в списках террористов я не значусь, но и отпускать им меня почему-то не хотелось. Немного помявшись, майор-полицай вежливо предложил мне присесть на диванчик и подождать «дежурного», который «хочет с вами побеседовать». Ну, всё ясно, придет гэбист, – подумал я, эти товарищи дюже охочи «побеседовать». Предчувствия не обманули. Буквально через пару минут ко мне стремительно приблизился тип в штатском, манерами похожий больше на вышколенного официанта, чем на офицера ФСБ. Поскольку опыт общения с товарищами в штатском у меня накопился уже преизрядный, я знал, что беседа закончится тем скорее, чем меньше слов я произнесу. Ибо на каждое произнесённое слово гэбисты любят задавать по три новых вопроса. Диалог с перманентно улыбающимся «дежурным», говорящим удивительно вкрадчивым голосом, состоялся примерно такой: — С какой целью были на Украине, Алексей Анатольевич? — Частный визит. — А поподробнее можно? — Нет. — Почему же? — Мои частные дела не должны беспокоить власти Российской Федерации. — По какой причине вас не пропустили на Украину? — Не знаю. — А что сказали? — Ничего. — Совсем ничего? — Совсем ничего. — Но что-то ведь объяснили? — Нет, только бумагу дали с решением об отказе во въезде в страну. Там все и написано. — Можно глянуть? — Да ради бога. Увидев фитюльку, выданную укро-погранцами, гэбист был явно удивлён. — Тут же ничего не видно, – разочарованно протянул он. — Подарите им заправленный картридж, – съязвил я. — Почему у вас куртка военная? — Она гражданская. — Мне кажется, что военная. — А мне так не кажется. — Откуда она у вас? — Купил. — Где? — В Уфе. «Дежурный» понял, что разговор зашёл в тупик, и плавно подойти к главному вопросу, который его интересует, не удастся. Поэтому спросил в лоб: — Вы, Алексей, Анатольевич, часом, не на Донбасс собирались? — Через Киев? Я вообще-то с головой дружу. — Теперь вы куда намерены направиться? — Домой. — Ну, тогда счастливого пути, – проворковал улыбчивый «дежурный», но мой паспорт почему-то отдал полицейскому майору, который провёл меня через пограничников, подождал, пока я пройду таможенный контроль и передал меня в руки службы авиационной безопасности какой-то тётке сурового вида. Та изучила мой паспорт и допрос о моем визите в Киев повторился в очередной раз. Потом она поинтересовалась, почему это у меня в паспорте не стоит прописка. Я воспользовался этим для того, чтобы выручить свой документ. — Как не стоит? – удивился я, – Давайте вам покажу. — И правда, не стоит, – согласился я, пролистав паспорт. После этого его я положил себе в карман и спросил, есть ли у авиационной безопасности ко мне ещё какие-нибудь вопросы. — А можно ещё ваш паспорт? — Нет. — Почему? — Потому, что вы проверяете удостоверение личности у вылетающих пассажиров, а не у прибывающих. — Ну, подождите тогда, я щас проверю. И тётка принялась, видимо, колупаться в базах данных террористов. Но я, поскольку паспорт был у меня в кармане, не удостоив её ответом, просто ушёл. Да хоть запроверяйся… В маршрутке я случайно оказался рядом с лысым мужиком лет 45, с которым летел одним рейсом. Если меня тормознули пограничники, то его подзадержала таможня. В его бауле, как он рассказывал, находились измерительные приборы для биохимии и на них долго проверяли документы, даже собаку приводили обнюхать. А то мало ли, может с их помощью наркотики делали. — Я – стопроцентный хохол, – говорит Евгений, – Но за те три дня, что провёл дома, стал настоящим украинофобом. Что с людьми произошло за пять месяцев – это просто представить невозможно. Собственная мать со мной не разговаривает после того, как я отказался идти с ней в церковь собирать пожертвования в пользу какого-то там батальона. Когда я назвал нацгвардейцев карателями, с ней форменная истерика случилась. Нацгвардия, по её словам, защитники «всей Европы от монголо-татарской путинской чумы». До майдана мама была совершенно аполитична и религиозно пассивна, а сейчас крыша поехала конкретно. Причем это, похоже заразно – продолжает мой собеседник. –У меня две младших сестры и старший брат. Он вроде нормальным человеком остался, хотя тоже что-то там ворчал про донецких колорадов и агрессию России, из-за которых, дескать, все беды. Но сёстры просто озверели – я для них «зрадник», путинский холуй, прислужник оккупантов. Чуть не в драку лезут. Обещали сдать меня в СБУ, как «сепара» и завербованного ФСБ провокатора. Племяш, ему 16 лет, вообще стал нацистом. Ходит с красно-чёрной повязкой на рукаве, все стены в комнате увешал фашистскими плакатами. Вместо «доброе утро» только «Слава Украине!» говорит, и попробуй ему не ответь, как положено… Ну, ладно, это можно списать на молодость-глупость, страшно другое – мать его нацистские замашки всячески поощряет. Среди бывших сослуживцев тоже нормальных людей почти не осталось. Освидомились, стали злобными, причём чем беднее живут, тем агрессивнее становятся. На предприятии у нас большие сокращения. Так, говорят, в холле висит объявление, что сокращения вызваны «агрессией со стороны России». Хотя на самом деле все гораздо проще – основные потребители нашей продукции были в Запорожье, Антраците и Мариуполе. Спрос на продукцию упал почти втрое. — Знает каждый демократ – это Путин виноват – процитировал я актуальную поговорку. — А, знаете, именно так там и считают, – совершенно серьёзно ответил Евгений, – Дескать, Путин препятствует евроинтеграции Украины. Если бы не он, то мы бы свою продукцию уже давно продавали в Европу по европейским ценам и получали европейские зарплаты. И людям бесполезно объяснять, что этого не будет никогда просто потому, что сертифицировать продукцию украинской биохимии для ЕС нереально. А даже если бы это и произошло, чтобы выйти на европейские рынки, надо как-то выгнать с них не только местных производителей, но и китайцев. Вообще, удивительное дело, Китай никакой ассоциации с ЕС не подписывал, но вся Европа завалена китайской продукцией. А Украине торговать с Европой якобы Кремль мешает. У людей массовое помутнение в мозгах, здравые доводы они совершенно не воспринимают. Прямо зомби какие-то… — Ну, холодная зима, еда по карточкам, очереди за дровами – всё это способствует просветелению в мозгах, – попытался я успокоить Евгения. — Нет, я тоже когда-то так думал, но теперь вижу – чем сильнее жизнь бьёт людей по голове, тем только выше накал безумия. Слово «зомби» всё чаще присутствует в лексиконе моих украинских знакомых. Одному товарищу из Мариуполя надо было передать 400 баксов. Денежный перевод исключался, потому что с обналичкой пластиковой карты в банкомате большие проблемы. Я предложил передать деньги налом нашему общему знакомому в Киеве. Да, Украину сегодня охватило массовое безумие, весьма схожее с тем, что бушевало в Германии в 30-40-е годы. Те, кто считает, что укрозомби «одумаются», пережив голодную и холодную зиму, ошибаются. Разве немцы одумались, помёрзнув под Москвой и в Сталинграде? Нет, они фанатично подыхали за фюрера и продолжали убивать русских, которые им ровным счётом ничего плохого не сделали. А всякий правильный украинец абсолютно уверен, что во всех бедах Украины виноваты москали, начиная с XIII века, когда Батый разграбил и сжёг древний Киев. Причём тут москали? Да при том, что с точки зрения свидомитов русские никаким местом не славяне, а помесь монголо-татар с финскими дикарями, обитавшими волжских чащобах. Так что если Батый сжёг Киев, то виноваты москали. Это так же неоспоримо, как и то, что Путин не пускает Украину в Европу, и это единственная причина, по которой украинцы бедно живут. Укры – зомби, а зомби не могут одуматься, потому что они не думают. Менты стали составлять на них протоколы и отпускать по домам. И тут выяснилась любопытная деталь: дома у многих не было. Нафига дом, если они точно знали, что через три года будет конец света, и теперь надо не о новых обоях и сервантах переживать, а о спасении души? Короче, большинство сектантов были бомжами и жили в недостроенной многоэтажке. А квартиры свои они пожертвовали на дело спасения человечества. Гуру, надо полагать, тоже был в доле. Сектанты – дебилы? Конечно, дебилы. Потом я их видел еще много раз – они проповедовали новую дату конца света. Вот они жили в голоде, холоде и антисанитарии, но просветления мозгов у них не наступало. Несколько сектантов зимой сдохло от холода, так их соратники по секте прикопали прямо на той же стройке в подвале и продолжили «спасать человечество» от нового конца света. Почему они не образумились? Потому что зомби, а это уже не лечится. Укры – такие же зомби. Вопрос, собственно, один: могут ли все, или хотя бы большинство граждан бывшей Украины ипануться до состояния зомби? 12 лет назад меня занесло на православный семинар в Тобольск, посвящённый как раз борьбе с тоталитарными сектами. Там выступал один психолог, специалист по сектам, который озвучил шокировавшую многих цифру: по его мнению до 15% населения являются потенциальными жертвами тоталитарных сект, поскольку являются людьми, предрасположенными к гипнозу, а их психика имеет ряд уязвимостей. Дабы убедить присутствующих в своей правоте, он предложил всем желающим поучаствовать в эксперименте: он сыграет роль вождя тоталитарной секты и будет отдавать участникам эксперимента простые команды – сесть, встать, сделать шаг, снять обувь, и т.д. Задача испытуемых – не делать то, что от них требует манипулятор после одного свистка, и строго следовать указаниям после двух свистков. Результат оказался впечатляющим – через три смены цикла (один свисток/два свистка) все испытуемые (семь человек) превратились в безвольных марионеток – они махали руками, хлопали в ладоши, открывали рты и приседали, будучи абсолютно уверенными, что именно это они и должны делать, чтобы доказать окружающим, что их зазомбировать не удастся. А всего-то и делов было – пять минут гипноза плюс стадный инстинкт, который усиливал гипнотический эффект. При этом испытуемые не впадали в транс, поэтому воздействие гипноза было неочевидно даже для наблюдавших за экспериментом со стороны. Для тех, кто в теме, скажу, что это было воздействие по методу эриксоновского гипноза, при котором понятие «негипнабельности» просто не существует. Потом, при разборе полётов некоторые участники эксперимента заявили, что у них были смутные сомнения, что они делают что-то не так, но в обратном их убеждало то, что все другие испытуемые выполняют команды гуру, а ВСЕ ОШИБАТЬСЯ НЕ МОГУТ. Вот в этом и заключался принципиальный момент – ВСЕ как раз ошибаются гораздо легче и фатальнее, чем по одиночке. Итог эксперимента – семеро православных граждан, все 100%, оказались уязвимыми перед тоталитарной пропагандой и утрачивали способность критически воспринимать реальность в течение пяти минут. Да, я согласен, что любая церковь – это тоталитарная секта в той или иной степени, и психолог-сектовед работал с уже хорошо подготовленным материалом. Но, это свидетельствует о другом – уязвимостью перед зомбированием обладает большинство граждан, вопрос лишь в длительности и интенсивности воздействия на психику, а также сопутствующих условиях. Украинцев интенсивно зомбировали более 20 лет. Для того, чтобы превратить разумного человека в дебила, этого более чем достаточно. А теперь представьте, что за постсоветское время выросло целое поколение, никогда не бывшее разумным, это чистый зомби-продукт. Для того, чтобы было понятно: зомби в обыденной жизни ничем себя не выдаёт – у него не капает слюна изо рта, он не издаёт нечленораздельных воплей и не долбится головой о стену. Зомбирование касается лишь отдельных аспектов бытия, и разум человек утрачивает, лишь получив сигнал от манипулятора, или сходит с ума в автоматическом режиме при возникновении внешних раздражителей, заранее запрограммированных. Суть программы укрозомбирования – уничтожение русских и русской культуры, о чём я писал уже неоднократно (см, например, мою книгу Киевской Руси не было, или что скрывают историки – там дана историческая ретроспектива кровавой украинской идеи за последние 150 лет). Поэтому активация свидомости у укра автоматически происходит только в тот момент, когда он сталкивается с «русским духом» (раньше возбуждение происходило, когда укр чуял ещё польский или еврейский дух). Присутствие рядом русского совсем не обязательно. Свидомость может зашкаливать, если, например, один свидомый заподозрит другого в недостаточной свидомости. Как-то я наткнулся на одном бандеровском форуме на любопытный тред, где обсуждались фото майских авиаударов по Луганску. Один укронацист высказался в том духе, что колорадов, конечно, надо убивать, и самцов, и самок, а вот их личинок, наверное, не обязательно. Их, дескать, ещё можно перевоспитать. Ой, что тут началось. Свидомые тут же накинулись на своего собрата и зачморили за «сочувствие москалям», а его высказывание назвали, самое мягкое, «ватной провокацией». Каков процент зомби среди граждан Украины? Это – большинство, причём не просто большинство, а активное большинство. Почему? А вспомните о стадном эффекте. Даже тот, кто внутренне сомневается, в том, что должен быть свидомитом, ненавидеть москалей и жечь живьём колорадов, ведёт себя, как свидомит, потому что так делает большинство. Вот, например, вчера тысячи укро-зомби собрались на площади Ленина в Харькове и свалили памятник Ильичу. За что? Кроме как за то, что он москаль, больше и не за что. Хотя по идее, всякий настоящий укр должен вешать в своем сатанинском алтаре портрет Ленина рядом с портретом Бандеры. Бандера только хотел создать Украину, а Ленин её создал. В 1922 г. Сталин предлагал строить советское государство на федеративных началах, но Ленин настоял на союзном устройстве. Так на политической карте мира впервые появилась Украина, сначала в качестве союзной республики, а в 1991 г. в виде независимого государства. Ну, так вот, я о харьковчанах. В Харькове я работал в 2012 г, и могу засвидетельствовать, что укра там днём с огнем было не сыскать. Харьков всегда был русским городом. Но сегодня он уже в достаточной степени освидомлен и бандеризирован. Несколько тысяч зомби пришли и свалили самый большой памятник Ленину на Украине. А почему никто не пришёл его защищать? Да потому что некому было. Жалкую кучку несогласных отпиzдили и обоссали на той же самой площади. Я знаю, что сторонники русско-украинской дружбы мне сейчас скажут: мол, в апреле харьковчане убедительно продемонстрировали свою пророссийскую позицию, выйдя массово на защиту памятника Ленина, они выгнали майдаунов, захвативших харьковскую ОГА, а тут были не харьковчане, а понаехавшие бандерлоги. Я тогда задам встречный вопрос: а на Харьковском тракторном заводе тоже понаехавшие бандерлоги танки для карателей ремонтируют? Харьковчане в массе своей – такие же укры. Напомню, что укр – это не национальность, а форма психического расстройства. Они точно так же идут служить в армию карателей, а некоторые даже в коломойские зондеркоманды, они точно так же радуются убийству самок колорадов, точно так же ненавидят Путина, и в его лице всех москалей, которые украли у них евро-мечту о еврозарплатах. Да, они матерят власть, но за что? Один мой знакомый, который работает как раз на ХТЗ, возмущается, что у них все склады «забиты готовой продукцией» – на территории стоит сотня модернизированных танков, однако Порошенко отправляет в бой против террористов украинских военных на всяком старьё, а уже готовые современные танки закупать не желает, видать деньги на выборы экономит. Другая моя знакомая пишет о том, что в её учреждении двоих молодых человек мобилизуют, и коллектив собирал им деньги на каски и бронежилеты. Заметьте, два молодых укро-дебила, получив повестки, даже не думают спасать свою жизнь и бежать в Россию, до которой всего 50 км. Они – зомби, они делают то, что им велят – идут и мочат колорадов, идут и подыхают. Скажите, что должно произойти, чтобы они поумнели, если даже страх бессмысленной смерти не помогает им излечиться от свидомости? Да, возможно, в апреле Харьков ещё не был во власти укро-зомби. Но тут я вижу исключительно фактор стада. Тогда стадо махало триколорами и хотело в Россию нахаляву, как и Крым. Сегодня стадо носит вышиванки и орёт «Слава Украине!», поэтому даже русский Харьков стремительно украинизируется. Ещё раз повторяю, что украинство – это не национальность, а зомбо-вирус. Но не всё так плохо, есть эффективный способ борьбы с укро-зомби. Как уничтожить эту заразу, расскажу в следующий раз. Автор: Алексей Кунгуров Источник: stockinfocus.ru © Copyright: Вячеслав Дорошин, 2014.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
