Татьяна Фоминова

Татьяна Фоминова.

Фоминова Татьяна Григорьевна. Член Союза российских писателей с 2001 года. Родилась в Хабаровске в 1963 году. В 1986 году окончила Пятигорский фармацевтический институт.
Автор нескольких поэтических сборников («На ноте “си”», «В ожидании счастья», «Закон несовпадения»,«Счастье с дозатором», "На русском языке"). Один из авторов поэтического сборника «Ростовское время», вышедшего в 1990 году. Публикации в журналах «Дон», «Ковчег», «Новая Немига литературная» (Беларусь), «Нана» (Грозный), «Волга-XXI век» (Саратов), альманах «Южная звезда», Антология « Поэзия Дона XX-XXI» (Ростов-на-Дону), «45-я параллель», «Белая акация» (Ставрополь), Литературный журнал «СИМБИРСКЪ» (Ульяновск), «Веси»(Екатеринбург), «БАЛТИКА» (Калининград) и др. Участник нескольких радиопередач из цикла «Зелёная лампа», «Дон литературный». Лауреат конкурса 45-й калибр в 2015 году. Публикации в сетевых журналах «Наша улица» (Москва), «45-я параллель» (Ставрополь), литературно-исторический журнал «Что есть истина?» (Лондон)

Живет в Ростове-на-Дону.

"ТАНЯ" Александр Пряжников

Должен признаться: не люблю слово «поэтесса». На мой взгляд, оно состоит в близком родстве с такими вульгаризмами, как «докторша», «прокурорша», «профессорша». К тому же, стоит его лишь произнести, как перед глазами возникает бесполое, бледное существо с дымящейся сигаретой в прокуренных пальцах. Когда же встречаешь красивую, обаятельную женщину, успешную в делах, прекрасную хозяйку, наделенную к тому же недюжинным литературным даром, то слово «поэтесса» вылетает из головы. Мне думается, что щедрая природа, раздавая людям таланты и способности, меньше всего задумывается о гендерных различиях. И настоящий поэт, писатель, художник рождается иногда – мальчиком, иногда – девочкой.

Литературная участь ростовского поэта Татьяны Фоминовой так же нетипична, как нетипично ее творчество. В то время, как пишущие ровесницы предавались бесконечным словопрениям на гуманитарных семинарах, она зубрила фармакокинетику и ставила тончайшие эксперименты по аналитической химии. Естественные науки беспощадны. Они требуют от человека конкретных знаний и четких формулировок. Им безразлична человеческая эрудиция, сообразительность и прежний багаж знаний. Но зато они помогают однажды и навсегда организовать свое мышление, а затем, и саму жизнь. Наверное, поэтому, каждое стихотворение Татьяны – маленький экзамен на личностную зрелость. Экзамен, во время которого автор отвечает за каждое слово, каждую запятую. Наверное, поэтому, каждая ее строка – невольный вызов любителям ритмически обустроенного словоблудия.

Осознание собственной одаренности приходит в одночасье, но, чтобы поведать об этом миру, требуется, порою, целая жизнь. На этом направлении существует несколько исхоженных и проверенных путей, однако, Татьяна выбирает самый трудный – путь одиночки.

Она никогда не служила обер-фрейлиной при дворах ростовских диссидентствующих гуру, состоявших на прикорме у КГБ. Она не заглядывала в рот местечковым гениям, поскольку для человека ее профессии существует только один авторитет – Их Величество Опыт. Тот самый, который «сын ошибок трудных». Ведь не зря же французский мудрец Мишель Монтень свою главную книгу так и назвал – «Опыты». Наши опыты и наши ошибки рано или поздно материализуются. Счастлив тот, кто может воплотить их в картины, или стихи.

Быть в искусстве одиноким и независимым непросто, особенно, если ты – женщина. Но тем сильнее пьянит ощущение очередной творческой удачи, которой ты не обязан никому, кроме самого себя.

Мне так странно – я больше тебя не люблю.

Это так очевидно, хотя и печально:

на термометре столбик стекает к нулю

беспощадною правдою ртути зеркальной.

Осознанно, а может быть вслепую, Татьяне удалось обойти две пропасти, в которые во все времена срывались и продолжают срываться поэты-лирики.

Имя первой пропасти – пошлость. Та самая пошлость, от которой тоска и тошнота подкатывают одновременно. Многие бегут от нее сломя голову, пытаясь укрыться в непроходимых чащах «возвышенных» образов и тем. А Татьяна упрямо и последовательно поэтизирует обыденность – и ей э то удается. Ей удается играть ноктюрн собственного сочинения «на флейте водосточных труб», а это есть признак огромного таланта.

Другая пропасть именуется отчаяньем, которое по сути своей греховно. Сквозная лирическая героиня Фоминовой – женщина, не избалованная жизнью и судьбой. Она слишком много прочувствовала, передумала, перестрадала, но, несмотря ни на что, она счастлива. Счастлива, потому что сохранила свое достоинство, красоту и вкус к жизни. Счастлива, потому что сильна, как только может быть силен настоящий поэт.


«... ВЫ ПОМНИТЕ? О, КАК ОНА ЛЕТЕЛА!» Лула Куна

С Татьяной Фоминовой я знакома по переписке, по ее прекрасным стихам, слышала ее по телефону, видела ее на фотографиях…
Визуальное первоощущение, что она – из времен Дамы с собачкой и неспешных конок... Нежный профиль, легкий румянец и васильки глаз… Но начинаешь читать ее стихи, прозу… и понимаешь – перед тобой Мастер. Именно в таком – высоком – восприятии. И эмоции, вызываемые ее поэзией, – эмоции высокого накала…
Ее поэзия – как и положено – суть Любовь. Во всех ее ипостасях...
Любовь – странная штука. Женщина любит – и значит, драматизирует каждую мелочь, живет своим избранником, дышит им. Для мужчины влюбленность – все-таки – несколько иное состояние. Не всякий из племени «сильных» понимает или желает понять, что сердце женское – та же птица: живет, пока поется… Уверена (согласитесь ли...), женщина, любящая женщина, всегда или почти всегда одинока в любви и любовь ее – всегда – не разделенная. Наверное, потому, что часто строит ее она сама. Пигмалион, может, и просил богов вдохнуть жизнь в Галатею. Но ожила-то – в муках – она сама. И ожила – именно из-за и ради Любви. История, правда, умалчивает о том, насколько продлилась эта любовь и не пожалели ли они оба, что ввязались в эту любовную авантюру…
Не написано еще ни одной правдивой вещи именно о любви женщины... Мужчины не умеют, ибо не знают истинной сути женской. Женщины – не могут, ибо это означает показать миру такую изнанку души, к которой мир этот не готов. Изнанка – в смысле жесткого и честного знания, обретаемого в процессе жизни.
Именно поэтому так ценна для мира женская лирика на грани откровения. Именно такова любовная лирика в Татьянином талантливом женском исполнении – она ей удается, как редко кому (да почти и никому) из фемин-поэтесс.
Ее лирика завораживает. Так просто входишь «в кожу» автора и заново переживаешь некогда пережитое и выстраданное тобой, забывая о временных «наплывах» на сердце.
Ее поэтические монологи есть нечто, разительно отличающееся от эмоционального глухариного «токования» мужеской поэзии: здесь на полных оборотах работает тандем: сердце, рвущееся от избытка эмоций (любовь-прозрение-жалость-снова любовь, но уже с оттенком жалостливой опеки) и холодный разум (увы – безжалостный хронометр, как у всякого писателя)...
И это дорогого стоит.
Ее стихи – не из ЧИТАЕМЫХ – ВПИТЫВАЕМЫХ. Татьяна – из редкого числа поэтов, не пишущих, но творящих поэзию.
Ее поэзию отличает внутренняя сосредоточенность, что есть примета зрелого мастерства. О чем бы она ни писала – это ей удается. В ее вещах есть надрыв и магнетизм, присущие истинной Поэзии. И этой не расплесканной боли, этой искрящейся под лунным светом чаши Любви довольно будет на многих и многих – ныне и в будущем – читателей…
Я рада знакомству с Татьяной, знакомству с поэзией Татьяны.
Ибо то, что она пишет, – настоящее, среди тонн словесного мусора, забившего сегодня всё и вся.
Ибо она – настоящая, суть человеческая порода высокой пробы...

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных