Измена и самообман

Лира Югорская: литературный дневник

Когда вскрывшуюся измену, которая сильно поранила, но одновременно не стала причиной расставания, пытаются побыстрее проскочить, то часто падают в проекционную защиту: односторонне "расчеловечивают" того, кто остался снаружи отношений, и оправдывают того, кто в них вернулся.


Кажется, будто так правильно и понятно.


С одной стороны, да: перенести ответственность за произошедшее с того, кто не чужой, и с кем собираешься продолжать, на того, кто точно не свой, и кого ты меньше всего хочешь видеть в своей жизни.


С другой - всё запутывается ещё больше, не ведёт к исцелению, не проясняет саму ситуацию, не позволяет увидеть реальную перспективу, а лишь включает напряжённый режим ожидания под названием "Когда снова?" и повышает градус в кипятке недоверия, обиды и непроходящей боли.


Почему так происходит?


Потому что расщепление, в котором одного назначают стопроцентно виноватым, соблазнившим, надурившим, сбившим с толку, а другого - его невинной жертвой, моментально расщепляет и свою собственную равноценность со своим избранником.


Он перемещается со взрослого поля в патологичный детский сад, в котором искусственно становится инфантильным, ведомым, не способным ни разгадать чужую игру, ни отказаться от неё.


И это уже не равный партнёр, который анализирует свои поступки, отвечает за свои договорённости и выдерживает негодование преданного им близкого человека, а ребятёнок в штанишках с лямками, который оконфузился на людях и напроказничал: что с него? только пригрозить пальцем, поставить в угол и, простите, отправиться застирывать обкаканное.


Вот почему не проходит боль, ребята...


Потому что вместо взрослого и честного разговора, в котором можно сесть напротив и поговорить о том, кто мы друг для друга? почему упали в большую лужу отчуждения? почему замылили что-то очевидное и разрушающее? и что вообще ещё возможно? - кто-то один, проглатывая своё отчаяние и не зная, куда дальше, "застирывает обкаканное" не собой, а другой, стоя в углу, пережидает, пока "родитель" перестанет сердиться и позовёт его на блинчики.


Если и возможен выход, в котором измена не поставила окончательную точку, то это выход на новый уровень, а не понижение до одноклеточной конструкции, исключающей близость, но культивирующей хроническую подозрительность, вину, муку вспыхивающей ненависти и поруганной любви.


Самообман с односторонним обвинением кого-то третьего, ни перед кем не имеющего никаких обязательств, и явно не электрошокером принудившего к измене несвободного человека - это тупик, ведущий к перманентной жизни во лжи.


И счастья в эту жизнь не завозят.


Прощение приходит после раскаянья. Взрослого. Не показательного.


И после взаимного обнаружения потребности не вернуться к тому, как было, а к возможности создать то, чего не было.


Лиля Град



Другие статьи в литературном дневнике: