Рита Волкова. Петрович.
Раз в год отпускает Петрович остыть кураж,
что тлеет опасно в десантно-морской груди.
Был взят участковым за буйство на карандаш,
поскольку порядку в селе иногда вредит.
Неистово носит Петровича по селу,
как будто он стукнутый кием бильярдный шар.
Он смерть воскрешает в безумном своём пылу,
а та превращает Петровичу жизнь в кошмар.
Курятся дымками развалины прежних лет.
Он памяти чёрным платком навсегда укрыт.
Желающих выпить с Петровичем в праздник нет,
поскольку мучительно он изнутри горит.
Останки сожжённых иллюзий – летучий прах,
что под ноги лёг, не рассеян, не погребён.
Остался рубеж позади, за которым страх,
все шлюзы и люки распахнуты с тех времён.
Он выкрошил зубы в опасные эти дни,
сдирая военную кожу который год.
В любую секунду готов на посту сменить
всех тех, кто на помощь Петровича не зовёт.
И старый кавказец, матёрый, могучий пёс,
мотая башкой, убирается со двора
под треск разрываемых в клочья морских полос
и грохот попавшего под сапоги ведра.
Тяжелая водка; висок под беретом сед.
И в белых глазах хороводят вовсю круги...
Петрович сидит на скамейке, что сделал дед,
и прошлое делит на подвиги и грехи.
21.03.2017
Другие статьи в литературном дневнике:
