дождь не решался - плакать или ныть,
капризничали собранные сумки
для пикника. неспешность выходных
в своей тягучей карамельной сути
была неприторна: коктейльный круглый лёд
чуть бренькал, отзываясь ксилофонно
на всякое движение моё;
подыскивал причудливые формы
сирени запах - то он был клубком
намотанной на прутик сладкой ваты,
то становился сплетней ни о ком,
размазанной, но тоже сладковатой,
пьянящей, словно опиум; часов
ворчание казалось беззаботным,
баюкающим мягко. секс и сон -
две этих составляющих субботы,
в культ возведенные, нас поглощали, и,
им отдаваясь, наших душ облатки
потоком светло-бежевым текли
друг к другу по простынкам, слишком гладким,
чтоб быть сатиновыми.
