В России слух пронесся адов: мы по заслугам огребли
и не получим наших вкладов. Сдал баксы — выдадут рубли.
А кстати, я, даю вам слово, — пока резвилось большинство, —
всю жизнь чего-то ждал такого, не ждал другого ничего.
Я даже склонен улыбаться. А вдруг решением Москвы
тут запретят хожденье бакса? Кто возразит? Ни я, ни вы,
поскольку в силу здешних правил политика запрещена.
Концерн «Калашников» представил на днях оружие «Стена»:
в сети, конечно, ты анОним, но кто ты есть перед стальной,
перенасыщенной ОМОНом, в тебя стреляющей стеной?
Что ты предъявишь, кроме всхлипа, почти неслышного в ночи?
«Я тут вложил… отдайте, типа…» Они ответят: получи.
Ты только зря себя измучишь, России бедный старожил;
ты, разумеется, получишь, но не того, чего вложил.
И в том — закон России главный: коль лидер бабки отберёт,
не говори, что тут бесправный и несознательный народ,
что виноваты в Центробанке, что это кризис и распил,
что кое-кто присвоил бабки и где-то яхту прикупил, —
ты до сих пор понять не можешь, смиряя внутреннюю дрожь,
что если тут чего-то вложишь, то уж назад не заберешь.
Таков удел страны-изгоя, магическое решето:
ты заберёшь совсем другое. Вложил одно, а взял не то.
Виновны здесь не англосаксы, не агрессивный внешний мир:
ты положил, допустим, баксы, а вынул мягенький папир.
Припомни сам — давно когда-то на трон от ельцинских щедрот
сажали вроде демократа, а вышел кто? А вышел — вот.
Идут загадочные годы, вокруг меняется среда —
вошли свободные народы, а вышли злобные стада;
ты, так сказать, старался с детства, пахал, вставая до зари,
вложил таланты, силы, средства, а вынул — вот. Благодари.
И ни один мыслитель-глыба не переменит жизнь твою:
вложил себя? Скажи спасибо, что я хоть это отдаю.
Ты изменить того не можешь, что от рождения дано,
поскольку всё, чего ни вложишь, — все превращается в оно.
Послушай умного поэта, не нужно каяться вдогон:
всё конвертируется в это — зато уж этого — вагон.
Кто хочет честного покоя и справедливого труда —
вложись во что-нибудь другое. Вложить, ей-Богу, есть куда.
Давно об этом догадались Стравинский, Дягилев, Шагал…
А коль вложил сюда хоть палец — прости. Ты знал, куда влагал.
