Саша Чёрный. Дурак.
Под липой пение ос.
Юная мать, пышная мать
в короне из жёлтых волос,
с глазами святой,
пришла в тени почитать —
но книжка в крапиве густой...
Трёхлетняя дочь
упрямо
тянет чужого верзилу: «Прочь!
Не смей целовать мою маму!»
Семиклассник не слышит,
прилип, как полип,
тонет, трясётся и пышет.
В смущеньи и гневе
мать наклонилась за книжкой:
«Мальчишка!
При Еве!»
Встала, поправила складку
и дочке дала шоколадку.
Сладостен первый капкан!
Три блаженных недели,
скрывая от всех, как артист,
носил гимназист
в проснувшемся теле
Эдем и вулкан.
Не веря глазам и губам,
до боли счастливый,
впивался при лунном разливе
в сладкие губы...
Гигантские трубы,
ликуя, гудели в висках,
сердце в горячих тисках,
толкаясь о складки тужурки,
играло с хозяином в жмурки, —
но ясно и чисто
горели глаза гимназиста.
Вот и развязка:
юная мать, пышная мать
садится с дочкой в коляску —
и уезжает к какому-то мужу.
Склонилась мучительно-близко,
в глазах улыбка и стужа,
из ладони белеет наружу —
записка!
Под крышей, пластом,
семиклассник лежит на диване
вниз животом.
словно в тумане,
пунцовый как мак,
читает в семнадцатый раз
одинокое слово: «Дурак!»
И искры сверкают из глаз
решительно, гордо и грозно.
Но поздно.
1913
Другие статьи в литературном дневнике:
