Гука Гукель

ПОЭМА О СЕБЕ

Ещё не вырыта могила,
И памятники не стоят,
Ещё народ меня не знает,
И женщины меня хотят.

Ещё пищу стихи ночами,
Рассказы скучные пишу,
Как был зачат я изначально
И что сейчас с собой ношу.

Я был младенцем-карапузом,
Пелёнки пачкал, как хотел,
Родной я матери не нужен,
Отец меня едва терпел.

Меня сдавали в ясли-садик,
Я голод зимний пережил,
И дорогой своей Отчизне
Солдатом рядовым служил.

Умел я плавать словно рыба,
Болтаться в проруби с дерьмом,
И кандидатскую надыбал
Своим недюжинным умом.

Я мало знал, но много видел
В России – матушке тогда,
Когда она сменила китель
На голубые города.

О! Как мы пели под гитару
У комсомольского костра,
Про романтические дали
И Буриданова осла.

Кто ж знал, каков наш будет выбор,
Кумир любимый вдруг пропал…
Куда же ты? Куда, родимый?
Забыл гранитный пьедестал!

Ко мне сам Президент России
По рюмке выпить приходил,
По пьянке черти так носили,
Что просто не было уж сил.

Поля мелькали, перелески,
Шумел тайги зелёный бор…
Вдруг расстреляли Чаушеску,
Как оказалось, был он вор.

Горели шапки Маномаха
На головах народных слуг,
Мы позабыли Фейербаха:
Народ был слеп, народ был глух.

И я опять хотел свободы,
Как-будто в ней был высший смысл,
Так красоты хотят уроды,
Маньяк – молоденьких актрис.

Я получил, как все – по полной,
Дыру в кармане и крючок,
Свобода – это ветер в море,
Куда закинут червячок.

Остались лишь воспоминанья
Бездумной юности моей,
Слова любви, потом лобзанья,
Затем проблемы у детей.

И всё же! Хорошо как было!
У молодости есть свой час,
Она ласкала и любила
Тебя, меня, ну, в общем, нас!

Теперь смотрю в окно устало,
Ревут машины в городах,
И деревень совсем не стало
В глухих заброшенных углах.

Там дурачок по грязи бродит,
Старушка у плетня сидит
И на заросшую речушку
Давно задумчиво глядит.

Старик пропал - ушёл на погость,
Сынок стерялся в городах,
Уже весной и летом – осень,
И скоро – зимние года.

Есть смысл, мой друг, в начале жизни,
А вот в конце-то смысла нет,
Как говорится: шышли-мышли!
Как говорят: прощай-привет!

Не хочется казаться грустным,
Сказать бы: «Жизнь, ты удалась!»,
И водки хлобыстнуть по-русски
И матюгнуться: «Твою мать!»

Пусть было трудно, было больно,
И ближний подло предавал,
Но иногда глотки свободы
И я раскрытым ртом хватал!

Пусть мне в глаза плевал прохожий:
Не всем я в жизни угодил,
Но всё-таки с бесстыжей рожей
На праздник я не приходил!

Мне не всегда хватало силы
Согнуть в подкову подлеца,
Но, как сказал бы Курахара:
« Он не терял свого лица!»


22.07.2008

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных