Osip Mandelshtam. I ve returned to my city I knew

I’ve returned to my city I knew at a glance
To my tears, small veins and my swollen child’s glands.

You’ve returned, so swallow down with cramps
The fish-oil of the Leningrad river-mark lamps,

Recognize the December day’s ghostly smoke,
Where the ominous tar is diluted with yolk.

Petersburg! I am not yet prepared to die:
I still own some telephone numbers to dial.

Petersburg! I can find the addresses, I bet,
That return me the voices of those who are dead.

I inhabit the space of the black stairwell,
And my temple is hit by the ripped-off door bell,

All night long I am waiting for my dear guests,
While the door-chain iron my movement arrests.

(from Russian)


Я ВЕРНУЛСЯ В МОЙ ГОРОД, ЗНАКОМЫЙ ДО СЛЁЗ
Осип Мандельштам

Я вернулся в мой город, знакомый до слёз,
До прожилок, до детских припухлых желёз.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денёк,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.

Петербург! я ещё не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня ещё есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице чёрной живу, и в висок;
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролёт жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.

Декабрь 1930