Osip Mandelshtam. Octapoems. 10

10

In pestilent needle-like goblets
We drink to the reasons, obsessed
With hooks we are touching the smallest
Dimensions, as light as the death.
And where the jackstraws are stable,
An infant his silentness keeps,
The big Universe in the cradle
Of the little eternity sleeps.

(from Russian)


ВОСЬМИСТИШИЯ
Осип Мандельштам

10

В игольчатых чумных бокалах
Мы пьем наважденье причин,
Касаемся крючьями малых,
Как легкая смерть, величин.
И там, где сцепились бирюльки,
Ребенок молчанье хранит,
Большая вселенная в люльке
У маленькой вечности спит.

Ноябрь 1933, июль 1935

———————
Комментарий

О чем пишет Мандельштам в этот сложный и очень тревожный для него период?

Он ощущает, что настало чумное время, но люди продолжают пытаться жить нормально, радоваться маленьким радостям, праздновать маленькие праздники с советским шампанским в иглистых хрустальных бокалах в своей маленькой обывательской вечности. Это, конечно, может быть отсылом к «Пиру во время чумы», но там есть величие перед лицом смерти: «Есть упоение в бою, И бездны мрачной на краю…» Здесь не так. Бездна-то есть, вот величия нет. Герой пьет (за) наваждение причин, которых он не понимает. Он в мороке, наваждении, видит «сквозь тусклое стекло, гадательно».

«Касаемся крючьями» - это вроде-бы про игру в бирюльки, там деревянные или слоновой кости фигурки вытаскивают маленьким крючком в форме буквы Г, им довольно трудно удержать покатую фигурку. Но это и об адских крючьях тоже. О крючьях, которыми стаскивают трупы во рвы… но это позже, позже… Пока это только легкое касание, крючьями смыслов человек пытается вытащить покатые, скользкие, «малые, как легкая смерть, величины». Малые величины отдельных человеческих судеб на фоне больших инертных масс. Здесь уже хочется хотя бы избежать страданий, хорошо бы побыстрее - поэт был арестован в 1934, был отправлен поначалу в Чердынь, у него была паника и ужас. «Я желаю всей душой – Если смерти, то – мгновенной…» - это Исаковский, «Прощание», написанное в том же 1935 году. Бирюльки нагромождены в кучу, смыслы сцепляются произвольно, но в местах сцепления ребенок хранит молчание. «Причастный Тайнам, плакал ребенок / О том, что никто не придет назад». Маленький ребенок воспринимает окружающее не умом, а интуитивно, выразить это не может, но это единственная стратегия выживания - регресс в ребенка. Однако, это мудро: «Будьте, как дети…» Но это же проповедует и государство в лице отца народов - дети мои….оставайтесь детьми, которыми легко управлять. Увы: «…черный ворон переехал мою маленькую жизнь».

Но пока в колыбели маленькой детской вечности зарождается огромная Вселенная, которая пока спит. «Колыбель качается над бездной»… Что будет с маленькой частной вечностью, когда этот спящий, эта Вселенная, проснется?