Часослов. Александрийский стих

Встречаются тёмные взоры влюблённых,
Затем светлокудрость их, их лучезарность;
И в цепенеющем мраке, как данность,
Сплетаются руки уставшие больно.
Совсем изнемогшие руки, как змеи,
Поднимутся к небу, наверх, к божеству...
Зачем же и было для них рандеву?
Зачем ни во что они больше не верят?

У благословенных истерзаны губы,
Пурпурно истерзаны губы у них;
Уже стал никем, кто был прежде Жених,
Они и себя самих больше не любят.
Их круглые, словно луны две, глаза, 
Двумя зеркалами глядят в весны сумрак;
В них золото все отразилось бездумно,
Но золото съела небес Бирюза.

Просветы и леса они черноту
В себе отражают, листвы к ночи страхи;
Тропу нерожденного – не был он прахом.
Полет птиц – йероглиф, уход за черту.
Тропу нерожденного к темным дерЕвням,
В совсем Одинокое лето тропу;
И вот проступает, разбив скорлупу,
Минувшее синею, гаснущей вервью:

И в поле шумит пожелтевшая рожь.
Груба жизнь с изнанки, тиха и уныла.
Косарь сберегает сердечные силы,
Он необычайно в работе хорош!
Лучисто взлетает коса косаря,
Толстенные бревна строгает сам плотник;
Не нужно мне их просто двух беспокоить.
Я вижу: за лесом пылает заря.

Вот в пурпур окрасила осень листву.
Монашеский дух правит жаркими днями.
Созрел виноград. Во дворах вечерами
Дух праздничный бродит, молясь божеству.
И запах послаще у рдеющих фруктов,
Негромкий веселья смех невдалеке;
Танцульки в тенистом для всех погребке,
Как будут себя они чувствовать утром?

А в сумерках сада - пустые шаги,
Молчание мертвое, кто-то там ходит.
Картина, достойная НАТЮР.МОРТА - 
То умерший мальчик спешит до Яги.

                По произведению Георга Тракля
                8 лунный день в Овне януария
                2777 г. от основания Рима