Синтагмы верлибра

Вы знаете,
я заметил, что
некоторые стихи похожи
на верблюдов с горбами, особенно
это относится к верлибрам. И такой форме
строк есть объяснение - наши мысли вначале коротенькие,
затем они развиваются и становятся длиннее, потом ещё длиннее,
а потом следуют некие выводы, и мысли естественным образом
укорачиваются. Вот и получается такая композиция,
с кульминацией в центре, поближе
к окончанию.
))

   Интересно то, что многие обычные стихи можно переложить верлибром. Тогда они приобретают новое, необычное звучание. Стихотворение, приведённое ниже, Блок читал монотонно, одну строку, вслед за другой. Однако этот же текст можно прочесть выразительно, и именно так делают некоторые поэты (тот же Евтушенко), или чтецы со сцены. И при чтении верлибров, и при выразительном чтении, голосом обособляются и выделяются синтагмы.
   Синтагма, это совокупность нескольких слов, объединённых по принципу семантико-грамматически-фонетической сочетаемости.
   Если, читая метрические стихи, мы улавливаем и подчёркиваем их ритмику по стопам, то в верлибре ритмической единицей является синтагма. Мы читаем верлибр по синтагмам. Поскольку единственным стихообразуюшим элементом верлибра является стиховая пауза (пауза, делаемая в конце каждой строки), то синтагмы, совершенно естественным образом, попадают на начала строк. Они выделяются голосом, и на них падает семантической акцент.
   И, по приведённому ниже примеру, Вы можете видеть, как выразительно и волнообразно выгибаюся стоки верлибра. Каждая строфа этого стихотворения Блока оказывается самодостаточной. Каждая строфа имеет свою кульминацию и демонстрирует волнообразное развитие длины синтагм.    


Девушка пела
в церковном хоре о всех
усталых в чужом краю, о всех
кораблях, ушедших в море, о всех,
забывших радость свою.

Так пел ее
голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел
и слушал, как белое платье
пело в луче.

И всем казалось,
что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе
обрели.

И голос
был сладок,
и луч был тонок,
И только
высоко,
у царских врат,
Причастный тайнам,
плакал ребенок о том,
что никто
не придет
назад.