Наш ответ Чемберлену

Однажды рано по утру
Ударили в набат.
Закрыв на ключ свою нору,
Как был он – бородат,

Немыт, вонюч, в одном носке –
На площадь поспешил.
Мешок зарытого в песке
Набора детских шил,

Что на боках чуть-чуть потёрт
И навзничь неказист,
Страны Больной Шуруповёрт
И Старый Глобалист,

Пошли за ним, чеканя шаг –
Здесь так заведено,
И каждый думал: "Что не так?
Зачем веретено?".

Веретена ж смущённый тыл
Не обнажала нить.
Уже не станешь ты, кем был,
Хоть даже бросишь пить.

В конце концов я сам из тех,
Кто многое бросал,
Хотя закончил политех
И формулы писал.

Но этих формул бытие
Давно познал Эйнштейн.
Куда приятней быть рантье
И пить весь день портвейн.

Я, кстати, в детстве знатно пил
И привечал табак,
Не отличал от виллы вил
И от суда кабак.

Я был отменный ловелас,
И переписчик книг,
А ныне дряхл и седовлас,
Но истину постиг.

Теперь сижу весь день в дза-дзен
И знаю – только так
Сумею мимо роста цен
Я свой сберечь пятак.

Намазываю бутерброд
Всегда я маслом вниз,
Я сам катод и сам анод,
Я крыша и карниз.

Я зритель сам и сам актёр
И сцены машинист,
Я от рождения хитёр
И соколофинист.

Когда бы обо мне сосед
Прознал, чтО я обрёл
Давно украденный мопед
И к Нокии чехол,

«Зенит» и «Каму» и «Тархун»,
«Love is…» и «Bombibom»,
 Что словно ошалелый хунн
Заполнил я свой дом,

Собраньем множества вещей
Ограбленной страны,
Рецептами вчерашних щей
И жизни без вины…

Тут никому не устоять,
Не повернуть назад.
Ведь даже редкостная тать,
Та, чей откормлен зад –

Поймёт, ворвавшись в коридор,
Да с шашкой наголо,
Что бедность, право, не позор,
А просто не свезло.

Но всё же в печь фотоальбом
Я бросить не смогу,
Оставшись навсегда рабом
Холодного рагу.

Зачем заранее сжигать,
То, что накормит моль.
Сыщи попробуй тайну гать
И прокрадися вдоль.

Тогда, возможно, повезёт
Пристанище найти.
Не важно, в бок, или вперёд –
Не сбиться бы с пути!

А впрочем, на косоворот
Давно положен хрен.
Нерхнежолоп – наоборот.
Но судно дало крен.

И все свистают за борта,
И чайки дико ржут.
Как жаль, что тля уже не та,
И ляпис- не кунжут...

Нирвана кончилась. Я с ней
Расстаться тороплюсь.
Я свинопас среди свиней
Среди романов – гусь.

И даже посреди среды
Я средний середняк
Я не видал ещё звезды.
Где б не сиял синяк.

А впрочем, к чёрту моветон
И этикет забрал,
Я пекарь сам и сам батон
Я сноб и маргинал.

В моей смоковнице гнездо
В гнезде пчелиный рой
А если кто в гнезде и сдох –
То выживший - герой.

Таков естественный отбор –
Природы благодать.
Когда вокруг тебя забор -
То мало что видать.


Иной конечно бы желал
Залезть на табурет,
Но мой совет: коль не жевал –
Сперва шуруй в буфет.

Вот там познаешь, что по чём,
О том, как воет выпь.
С сумой не то же, что с мечом.
Что дали - не просыпь.


Но сумрак идолов настал
Внезапно в вечерУ
И я паёк сухой достал –
 Тот, что всегда беру.

Мне перуанской ламы хвост
Сам лама подарил.
По Госту выстроил погост
Кирилл во тьме Курил.

Но мне душа, меня душа
Несёт на совесть весть,
Отставив ножны палаша
Я преставляюсь весь.

Когда на Сечи беспардон,
А в Тиши благодать,
Кардан я вывез за кордон,
Чтоб там его продать.
 
Ещё я совесть захватил,
Приличия и честь
А также то, что не пропил:
Всего не перечесть.

Да оказалось, что кордон –
Обыкновенный вал.
Я, со сметаною, в бидон
Весь день язык макал.

Потом всю ночь кусал батон
И пил остывший чай
Пусть тот батон был как бетон
И мокрый невзначай –

Его начинкою снабдил
Родной Подребнадзор.
Он хоть и бдил, но недобдил –
Позор ему, позор!

Где голова у булавы,
У ротора там рот
Наевшись утром дрын-травы
Он зрит наоборот:

Не в корня суть и глубину
А только в ширь и явь.
Теперь вину любить страну
Попробуй-ка исправь.

Кутузов дело говорил:
«Москву не худо б сжечь»
Но Бонапарт залез на "ЗИЛ",
Толкнув такую речь:

«Я все дороги истоптал
Все пронырял моря,
Я даже выходил в астрал,
Да видимо всё зря!

А ну подкинем дров в костёр,
А ну поднимем флаг!
Пусть над землёй всегда остёр
Вздымается мой fuck!»