Святой. Дактиль

Ад самосозданных страданий.
В нем без гармонии петляет,
Изъеден похотью, как тлями.
Картинкам непристойным дани
Он платит сердцем и душою.
На свете сердце ни одно
Не падало на Пола дно
Непознаваемо большое.

Он похотливость похотливой
Принял – так, как она и есть.
От целых дюжин шесть, шесть, шесть
Присутствуют в нем долей львиной.
На свете сердце ни одно
Так не терзалось, живы руки –
Их изможденные две в муках
Он воздевает так давно.

Неискупленный, небесам
Молящийся уж бесконечно;
Себя считая самым грешным
И доверяя лишь слезам.
Но Сладострастие всегда
Его молитва формирует;
Им похоть ненасытно рулит
Мучительная, без стыда.

Его молитва, ее пыл
Он простирает в бесконечность
Мистическую и про Вечность
Он не забыл. Нет, не забыл.
Хоть и не пьяно, как тогда,
О ДионИсе вопль рыдает,
Ему Судьба-то лишь и дарит
Мук – льются, как с небес вода.

Сизифа этих его мук
Неиссякаемый источник
Тончит и делает непрочным
Его, как снежный вихрь Юг.
Пускает слюни и... Экстаз!
Прости... спаси меня, Мария!
Одна ты знаешь: я невинен...
Никто меня уже не спас.

                По произведению Георга Тракля
                25 лунный день во Льве септембрия
                2777 г. от основания Рима

                /Картинка из к/ф "Tabu - Es ist die Seele ein Fremd..."/