Eugene Onegin, chapter 7, strophes 33 - 36

XXXIII
Когда благому просвещенью               When for a good enlightenment
Отдвинем более границ,                We'll move apart the bounds,
Современем (по расчисленью              With time (according to estimates
Философических таблиц,                In the philosophical stands,
Лет чрез пятьсот) дороги, верно,        In five hundred years) roads, surely,
У нас изменятся безмерно:               At our land will change immensely:
Шоссе Россию здесь и тут,               Russia with the chaussees across
Соединив, пересекут.                Will be connected and traversed.
Мосты чугунные чрез воды                Cast iron bridges over waters
Шагнут широкою дугой,                Will step along a broad arc,
Раздвинем горы, под водой               We'll move mountains, subaquatic
Пророем дерзостные своды,               We'll dig the daring vaults,
И заведет крещеный мир                And it'll lead the baptized world
На каждой станции трактир.              Open at stations a tavern at road.

XXXIV
Теперь у нас дороги плохи,              Now our roads are bad conditions,
Мосты забытые гниют,                Abandoned bridges are rotting,
На станциях клопы да блохи              There are bugs and fleas at stations
Заснуть минуты не дают;                Don't let you a minute sleeping;
Трактиров нет. В избе холодной          No taverns. At a cold hut' entry
Высокопарный, но голодный               A grand-sounding, but hungry
Для виду прейскурант висит              Price list hanging just to appear
И тщетный дразнит аппетит,              And in vain teases the appetite,
Меж тем как сельские циклопы            Meanwhile, the rural сyclopеs
Перед медлительным огнем                In front of fire, slow burner,
Российским лечат молотком               Treat with a Russian hammer
Изделье легкое Европы,                A delicate product of Europe,
Благословляя колеи                Blessing the uneven lanes
И рвы отеческой земли.                And ditches of the home land.

XXXV
Зато зимы порой холодной                But in the cold winter season
Езда приятна и легка.                The ride is pleasant at ease.
Как стих без мысли в песне модной,      Like futile verse in song of fashion,
Дорога зимняя гладка.                The winter road is smooth.
Автомедоны* наши бойки,                Our Automedons* are spirited,
Неутомимы наши тройки,                Our troikas are never tired,
И версты, теша праздный взор,           And mileposts, delighting idle gaze,
В глазах мелькают, как забор.           Before one's eyes flick like a fence.
К несчастью, Ларина тащилась,           Woefully, Larina a slow ride imployed,
Боясь прогонов дорогих,                Avoiding the expensive runs,
Не на почтовых, на своих,               On own horses, not on postal ones,
И наша дева насладилась                And our maiden at full extend enjoyed
Дорожной скукою вполне:                The boredom of the way:
Семь суток ехали оне.                They traveled seven days.

* Автомедон - возница Ахилла,           * Automedon - Achilles' charioteer,
персонаж древнегреческой мифологии      character of ancient Greek mythology,
   
XXXVI
Но вот уж близко. Перед ними            It's close. Before their eyes
Уж белокаменной Москвы,                Now of white-stone Moscow,
Как жар, крестами золотыми              Fire-bright, golden crosses
Горят старинные главы.                On ancient church domes glow.
Ах, братцы! как я был доволен,          Ah, brothers! how pleased I was
Когда церквей и колоколен,              When churches and bell towers
Садов, чертогов полукруг                Gardens, palace semiround
Открылся предо мною вдруг!              Suddenly before me opened!
Как часто в горестной разлуке,          How often in a separation sad,
В моей блуждающей судьбе,               In my wander-prone destiny,
Москва, я думал о тебе!                Moscow, I was thinking of you!
Москва... как много в этом звуке        Moscow... so much in this sound
Для сердца русского слилось!            For Russian heart integrated!
Как много в нем отозвалось!             How much in it resonated!