Генрих Гейне. Валтасар. Перевод с немецкого

Belsatzar

Das Gedicht „Belsatzar“ stammt aus der Feder von Heinrich Heine.

Die Mitternacht zog n;her schon;
In stummer Ruh lag Babylon.

Nur oben in des K;nigs Schloss,
Da flackert's, da l;rmt des K;nigs Tross.

Dort oben in dem K;nigssaal
Belsazar hielt sein K;nigsmahl.

Die Knechte sa;en in schimmernden Reihn
Und leerten die Becher mit funkelndem Wein.

Es klirrten die Becher, es jauchzten die Knecht;
So klang es dem st;rrigen K;nige recht.

Des K;nigs Wangen leuchten Glut;
Im Wein erwuchs ihm kecker Mut.

Und blindlings rei;t der Mut ihn fort;
Und er l;stert die Gottheit mit s;ndigem Wort.

Und er br;stet sich frech und l;stert wild;
Die Knechtenschar ihm Beifall br;llt.

Der K;nig rief mit stolzem Blick;
Der Diener eilt und kehrt zur;ck.

Er trug viel g;lden Ger;t auf dem Haupt;
Das war aus dem Tempel Jehovas geraubt.

Und der K;nig ergriff mit frevler Hand
Einen heiligen Becher, gef;llt bis am Rand.

Und er leert ihn hastig bis auf den Grund
Und rufet laut mit sch;umendem Mund:

Jehovah! Dir k;nd ich auf ewig Hohn –
Ich bin der K;nig von Babylon!

Doch kaum das grause Wort verklang,
Dem K;nig ward's heimlich im Busen bang.

Das gellende Lachen verstummte zumal;
Es wurde leichenstill im Saal.

Und sieh! Und sieh! An wei;er Wand
Das kam's hervor wie Menschenhand;

Und schrieb, und schrieb an wei;er Wand
Buchstaben von Feuer und schrieb und schwand.

Der K;nig stieren Blicks da sa;,
Mit schlotternden Knien und totenblass.

Die Knechtenschar sa; kalt durchgraut,
Und sa; gar still, gab keinen Laut.

Die Magier kamen, doch keiner verstand
Zu deuten die Flammenschrift an der Wand.

Belsazar ward aber in selbiger Nacht
Von seinen Knechten umgebracht.

Валтасар

Полночный правит городом сон.
В безмолвном покое спит Вавилон.

Лишь царский дворец озарён огнём.
Веселье и шум не смолкают в нём.

Там в тронном зале гремит торжество.
Пирует царь и свита его.

В мерцании свеч расселись в ряд.
Золотом пенные чаши горят.

Встаёт Валтасар под весёлый звон.
Сияет взором победным он.

Гордясь собой, открывает рот.
По жилам огненный хмель течёт.

И не превзойти царя никому.
Нет в богохульстве равных ему.

Возвысив голос, словом разит,
Рукой простёртой Небу грозит.

Велит рабам принести трофеи:
 Святыни поверженной Иудеи.

И вносят в ликующий зал дворцовый
Священную утварь Храма Иеговы.

И царь берёт из утвари той
Нечистой дланью бокал золотой.

В него до краёв наливает вина.
Глумясь, бокал осушает до дна.                .

– Иегова! Унижен ты и смешон.
Навеки попрал тебя Вавилон!

И стихло всё. При этих словах
Напал на гостей внезапный страх.

Умолкли крики. Прервался смех.
Холод и трепет объяли всех.

Окаменели, словно во сне.
Руку видят на белой стене.

Четыре слова пишет она.
Огнём горят на стене письмена.

И царь сидит, побелев лицом.
Смертельный ужас повис над дворцом.

И свита, горящие видя слова,
Не сходит с мест ни жива, ни мертва.

И ни один чародей и маг
Не смог разъяснить пылающий знак.

А утром, едва рассвет наступил,
Зарезан царь сатрапами был.