Eugene Onegin, chapter 6, strophes 21 - 24
Стихи на случай сохранились; Poems been saved for occasion;
Я их имею; вот они: I have them; here they coming:
«Куда, куда вы удалились, “Where, where have you gone,
Весны моей златые дни? The golden days of my spring?
Что день грядущий мне готовит? What does next day for me contain?
Его мой взор напрасно ловит, My gaze catches it in vain,
В глубокой мгле таится он. It lurks in the deep dimness.
Нет нужды; прав судьбы закон. Well; fate law has its rights.
Паду ли я, стрелой пронзенный, Will I fall, by arrow pierced,
Иль мимо пролетит она, Or will it fly by me in flip,
Все благо: бдения и сна All is good: for vigil and sleep
Приходит час определенный; The certain hour appears;
Благословен и день забот, Blessed both the day of worries
Благословен и тьмы приход! And also advent of darkness!
XXII
Блеснет заутра луч денницы Morning ray will flash at dawn
И заиграет яркий день; And bright day will start to glare;
А я, быть может, я гробницы And I, perhaps I'll go down
Сойду в таинственную сень, Into the tomb' mysterious cover,
И память юного поэта And the memory of young poet
Поглотит медленная Лета, Will sink in the slow River Lethe,
Забудет мир меня; но ты World to forget me; but you alone,
Придешь ли, дева красоты, Maid of beauty, will you come
Слезу пролить над ранней урной To shed a tear over the early urn,
И думать: он меня любил, Reflect: his love was passionate,
Он мне единой посвятил He solely to me devoted
Рассвет печальный жизни бурной!.. The sad sunup of his life's burn!..
Сердечный друг, желанный друг, Heart friend, desired friend,
Приди, приди: я твой супруг!..» Come to me, I thy man betrothed!..”
XXIII
Так он писал темно и вяло He wrote dark languid adhere
(Что романтизмом мы зовем, (What we call romantic stanz,
Хоть романтизма тут нимало Although no romanticism here
Не вижу я; да что нам в том?) I see; why does it bother us?)
И наконец перед зарею, And finally, before the morning,
Склонясь усталой головою, His weary head was bowing,
На модном слове идеал And on the 'ideal' buzzword
Тихонько Ленский задремал; Lensky quietly dozed off;
Но только сонным обаяньем But shortly in the silent office,
Он позабылся, уж сосед Where Lensky had sleep glamor,
В безмолвный входит кабинет Entered the impatient neighbor
И будит Ленского воззваньем: And woke the poet up at once:
«Пора вставать: седьмой уж час. “Time to get up: it's past seven.
Онегин верно ждет уж нас». Onegin already waiting for there.”
XXIV
Но ошибался он: Евгений But the intruder was wrong: Eugene
Спал в это время мертвым сном. At this time was in a sleep deep.
Уже редеют ночи тени Nights shadows are getting thin
И встречен Веспер петухом; And Vesper gets a rooster's greet;
Онегин спит себе глубоко. Onegin is deeply sleeping.
Уж солнце катится высоко, Sun is already high rolling,
И перелетная метель And migratory shifting blizzard
Блестит и вьется; но постель Glitters and swirls; but the bed
Еще Евгений не покинул, To leave Eugene hasn't started,
Еще над ним летает сон. He is still by a dream taken.
Вот наконец проснулся он But finally he got awaken
И полы завеса раздвинул; And curtain' floors he parted;
Глядит — и видит, что пора He looks and sees at glance
Давно уж ехать со двора. It's time go to the duel place.
Свидетельство о публикации №124061001879
Неотвратимо движемся к переводу самой дуэли...
Злата Майская 10.06.2024 10:06 Заявить о нарушении
Да, приближаемся к самой печальной, трагичной части романа...
Но вместе мы справимся!
Спасибо за сопричастность!
Наталия Бочарова 10.06.2024 10:36 Заявить о нарушении