Eugene Onegin, chapter 5, strophes 29 - 32

XXIX               
На миг умолкли разговоры;                All talks subsided for a moment;
Уста жуют. Со всех сторон                Mouths chewing. From all sides
Гремят тарелки и приборы                The plates and cutlery rattle
Да рюмок раздается звон.                And glasses' clinking resounds.
Но вскоре гости понемногу                But soon the guests in a mass
Подъемлют общую тревогу.                Raise an overall uproar fuss.
Никто не слушает, кричат,                Nobody listens, visitors shout,
Смеются, спорят и пищат.                Laugh, argue, squark and gloat.
Вдруг двери настежь. Ленский входит,      Suddenly Lensky is in the doorway
И с ним Онегин. «Ах, творец!-             With him Onegin. “Ah, creator!” -
Кричит хозяйка: - наконец!»               Hostess exclaims: “Finally, late!”
Теснятся гости, всяк отводит              All move more compact, taking away
Приборы, стулья поскорей;                Cutlery, chairs on the other end;
Зовут, сажают двух друзей.                They invite and seat two friends.

XXX
Сажают прямо против Тани,                Facing Tanya two men were seated,
И, утренней луны бледней                And, paler than the moon at dawn,
И трепетней гонимой лани,                Trembling more than a doe haunted,
Она темнеющих очей                She doesn't even dare to raise on
Не подымает: пышет бурно                The eyes: she flares up red blick,
В ней страстный жар; ей душно, дурно;     Feels heat, stuffy and truly sick;
Она приветствий двух друзей               The greetings from two friends
Не слышит, слезы из очей                She can't hear, and the tears
Хотят уж капать; уж готова                Are just to flow; and high the odds
Бедняжка в обморок упасть;                For poor thing faint and fall down;
Но воля и рассудка власть                But helped her the will and power
Превозмогли. Она два слова                To overcome. She just two words
Сквозь зубы молвила тишком                Through the teeth to say was able
И усидела за столом.                And remained sitting at the table.

XXXI
Траги-нервических явлений,                Tragic-nervous phenomenon,
Девичьих обмороков, слез                Girlish fainting, tears
Давно терпеть не мог Евгений:             Eugene couldn’t stand long:
Довольно их он перенес.                He was fed of agitation fears.
Чудак, попав на пир огромный,             Odd guy has been angry already
Уж был сердит. Но девы томной             Midst the feast. Of languid lady
Заметя трепетный порыв,                Observing a tremulous impulse,
С досады взоры опустив,                He looked down in annoyance,
Надулся он и, негодуя,                Pouted and, turning indignant,
Поклялся Ленского взбесить                Swore to make Lensky enraged
И уж порядком отомстить.                And that way take some revenge.
Теперь, заране торжествуя,                Now, being in advance triumphant,
Он стал чертить в душе своей              He began to draw in his soul
Карикатуры всех гостей.                Caricatures of the guests all.


XXXII
Конечно, не один Евгений                Not only Eugene, of course,
Смятенье Тани видеть мог;                Could see confusion of Tanya;
Но целью взоров и суждений                But glances and judgment purpose
В то время жирный был пирог               Was a large fat pie at that time
(К несчастию, пересоленный);              (Unfortunately, with over-salt);
Да вот в бутылке засмоленной,             And here in a tarred bottle),
Между жарким и блан-манже,                Between the roast and blancmange,
Цимлянское несут уже;                Tsimlyanskoye is already arranged;
За ним строй рюмок узких, длинных,        Behind it, line up narrow glasses,
Подобно талии твоей,                Like your waist graceful,
Зизи, кристалл души моей,                Zizi, crystal of my soul,
Предмет стихов моих невинных,             The subject of my innocent verses,
Любви приманчивый фиал,                The amore's tempting vial,
Ты, от кого я пьян бывал!                Who was giving me drunk feel!