Eugene Onegin, chapter 3, strophes 32 - 35

XXXII
Татьяна то вздохнет, то охнет;               Alternates Tatiana sigh and groan;
Письмо дрожит в ее руке;                Her hand trembles holding letter;
Облатка розовая сохнет                With the dry inflamed tongue
На воспаленном языке.                It's hard to swallow tablet.
К плечу головушкой склонилась,               She've leaned head on the side
Сорочка легкая спустилась                The light shirt off has slided
С ее прелестного плеча...                From her lovely shoulder...
Но вот уж лунного луча                But now goes out the glow
Сиянье гаснет. Там долина                Of moonbeam. Valley is clearer
Сквозь пар яснеет. Там поток                Seen through out the steam.
Засеребрился; там рожок                A flow runs silver and clean;
Пастуший будит селянина.                Shepherd horn wakes a villager.
Вот утро: встали все давно,                Morning: family is up and alert,
Моей Татьяне все равно.                Tatyana to all is indifferent.

XXXIII
Она зари не замечает,                She doesn't notice sunrise,
Сидит с поникшею главой                Sits with dropping her head, 
И на письмо не напирает                Letter she doesn’t emphasize
Своей печати вырезной.                With personal seal patterned.
Но, дверь тихонько отпирая,                And the door quietly unlocked,
Уж ей Филипьевна седая                Comes in Filipovna gray-haired,
Приносит на подносе чай.                Bringing some tea on a tray.
«Пора, дитя мое, вставай:                “It’s time, my child, to awake:
Да ты, красавица, готова!                Oh, beauty, you're already fit!
О пташка ранняя моя!                You my adored early bird!
Вечор уж как боялась я!                Last evening I was so worried!
Да, слава богу, ты здорова!                But you're healthy, thanks to God!
Тоски ночной и следу нет,                There is no trace of night tremor,
Лицо твое как маков цвет».                Your face is like the poppy color.”

XXXIV
- Ах! няня, сделай одолженье.                - Ah! Nanny, you do me a favor.
 - «Изволь, родная, прикажи»                - “Certainly, just give me orders”
- Не думай... право... подозренье...         - Don’t think really of any flaw...
Но видишь... ах! не откажи.                But you see... ah! don't refuse.
- «Мой друг, вот бог тебе порука».           - “I swear God in my commitment.”
- Итак, пошли тихонько внука                - So, send your grandson in secret
С запиской этой к О... к тому...             With a note to O.. that neighbor...
К соседу... да велеть ему,                And please instruct the boy
Чтоб он не говорил ни слова,                So that he doesn't say a word,
Чтоб он не называл меня...                So that he doesn't say my name...
- «Кому же, милая моя?                - “But to whom, my dear? I became
Я нынче стала бестолкова.                Clueless these times around.
Кругом соседей много есть;                So many neighbors out there;
Куда мне их и перечесть».                How can I count all of them?

XXXV
- Как недогадлива ты, няня!                - How slow-witted you are, nanny!
- «Сердечный друг, уж я стара,               - “Dear friend, I’ve qrown old,
Стара; тупеет разум, Таня;                Old; my mind getting dull, Tanya;
А то, бывало, я востра,                And in the past I had sharp mind,
Бывало, слово барской воли...»               It was a word of master’s want...”
- Ах, няня, няня! до того ли?                - Oh, nanny! How is relevant that?
Что нужды мне в твоем уме?                Why do I need in your intellect?
Ты видишь, дело о письме                You see, it's only about a letter
К Онегину. — «Ну, дело, дело.                To Onegin. -“Its easy for my brain.
Не гневайся, душа моя,                Don't be upset with me, my soul,
Ты знаешь, непонятна я...                You know, I'm not swift capable...
Да что ж ты снова побледнела?»               Why are you turning pale again?”
- Так, няня, право ничего.                - No worries, nanny, never mind.
Пошли же внука своего.                Send your grandson, you just send.