Eugene Onegin, chapter 3, strophes 25 - 28

XXV               
Кокетка судит хладнокровно,               Coquette in cold blood not bother,
Татьяна любит не шутя                Tatiana loves without kidding
И предается безусловно                And she surrenders all together
Любви, как милое дитя.                To love like a sweet kiddy.
Не говорит она: отложим -                She won’t say: let’s put it aside -
Любви мы цену тем умножим,                We'll to multiply love consider,
Вернее в сети заведем;                Or rather, we'll put it in a trap;
Сперва тщеславие кольнем                First vanity is lightly stabbed
Надеждой, там недоуменьем                By hope, bafflement afterwards
Измучим сердце, а потом                Will torture hearts, and then
Ревнивым оживим огнем;                We revive love by jealous flame;
А то, скучая наслажденьем,                Elsewise, bored with the rewards,
Невольник хитрый из оков                Cunning slave from fetter' clasp
Всечасно вырваться готов.                Is always ready to escape.

XXVI
Еще предвижу затрудненья:                Here some problems I envision:
Родной земли спасая честь,                Saving honor of the native land,
Я должен буду, без сомненья,              I'll have to, without indecision,
Письмо Татьяны перевесть.                Tatiana's letter gloss and comprehend.
Она по-русски плохо знала,                She knew pretty poorly Russe,
Журналов наших не читала                Hasn't read our journals' release
И выражалася с трудом                And could hardly words extract
На языке своем родном,                In her motherland dialect,
Итак, писала по-французски...             So, she wrote it all in French...
Что делать! повторяю вновь:               What to do! I repeat once more:
Доныне дамская любовь                Until now, females' amore
Не изьяснялася по-русски,                Wasn't expressed in Russian language,
Доныне гордый наш язык                Our proud language is still in pose
К почтовой прозе не привык.               Not be used for the epistle prose.

XXVII
Я знаю: дам хотят заставить               I know: they want to force dames
Читать по-русски. Право, страх!           To read in Russian. This is a fear!
Могу ли их себе представить               I could hardly imagine them
С «Благонамеренным» в руках!              Holding in hands the “Well-Meaner”!
Я шлюсь на вас, мои поэты;                Now I appeal to you, my poets;
Не правда ль: милые предметы,             Isn't it true: the adorable objects,
Которым, за свои грехи,                Whom, to expiate your sins,
Писали втайне вы стихи,                You wrote poems in reticence,
Которым сердце посвящали,                To whom you dedicated the heart,
Не все ли, русским языком                Isn't them all, Russian syllable
Владея слабо и с трудом,                Wielding badly and with trouble,
Его так мило искажали,                Were giving it a so cute distort,
И в их устах язык чужой                And in their lips foreign language
Не обратился ли в родной?                Didn't it turn to native speech?

XXVIII
Не дай мне бог сойтись на бале            God forbid I get together at a ball
Иль при разъезде на крыльце               Or while waiting on porch for cab
С семинаристом в желтой шале              With a seminarian in a yellow shawl
Иль с академиком в чепце!                Or with an academician in a cap!
Как уст румяных без улыбки,               Like without a smile rosy lips,
Без грамматической ошибки                Without a grammatical slip
Я русской речи не люблю.                I don't like Russian talk.
Быть может, на беду мою,                Perhaps, for my bad luck,
Красавиц новых поколенье,                New generation of beauties, 
Журналов вняв молящий глас,               Heeding journals' pleading voice,
К грамматике приучит нас;                The grammar will teach us;
Стихи введут в употребленье;              Poems will be put into use;
Но я... какое дело мне?                But I... why should I worry?
Я верен буду старине.                I am to be faithful to ancietry.