Портрет 2

Лидии Польской

«Ты можешь быть русой и вечной...»
Иван Жданов. Портрет.

Давайте, Лидия, представим
гремящий, суетный Арбат,
его милицией обставим,
и я не муж вам и не брат,
а Зяма Каменев. Скучая
покуда клиентуры нет,
я подхожу и предлагаю
создать словесный ваш портрет.

Моё вниманье Вам приятно:
достойна Польского жена
быть в слове запечатлена –
о, небесплатно! небесплатно!

Итак, Вы будете стоять
У «Праги» в неглубокой луже,
в мои подставленные уши
печали Ваши изливать.

И под арбатским фонарём,
под этой моросью неспешной,
я напишу Вас грустной, нежной,
слегка пришибленной трудом,
и невниманием супруга,
и воспитанием детей...
О, почему не Вы подруга
несчастной зрелости моей!

Не внятны Вам поэта муки.
Покуда плавится строка,
я мысленно целую руки
во тьме дрожащие слегка.

И стих чеканно-безупречный
вонзаю в сердце, словно нож:
«Ты можешь русой быть и вечной,
когда пред зеркалом замрёшь...».

И на виду всего Арбата
роман начнётся, как пожар.
В багровом мареве заката
Мы в «Прагу» вносим гонорар.

А после я Вас провожаю
до лихоборских берегов,
и Вы, вчера ещё чужая,
всё понимаете без слов...

Дрожа, как двоешник последний,
Я прохожу за вами в дверь,
Где муж встречает нас в передней
И смотрит, как побитый зверь.

А Вы, неловкость устраняя:
- Знакомтесь. Каменев, мой друг.
А это Польский, мой супруг.
Мы так продрогли...
- Дорогая,-
рычит супруг, - который час?!
Я спал, не выключая света...
- Что значит время для поэта!
Ты понимаешь, Польский, нас?

Он ретируется, зевая:
- Спокойной ночи. Спать пора...

И длится, длится до утра
наш разговор за чашкой чая.

Промозглый, ветренный рассвет...

Пора бы выйти мне на коду,
Но, видимо, любви в угоду,
Пока мы живы – коды нет...

28.10.1989.