Патрик Коннорс Отцы и дети перевод с английского

1. ОДА МОЕМУ ОТЦУ
.
                С чем я остался
.
Вальтер Гретцки умер за два дня до моего отца. (*)
Оба они родились в 1938-м.
Кроме этого, у них было мало общего.

У меня с отцом тоже общего было не много.
Та же фамилия,
то же имя.

Выпивка как средство от тревожности.
И та же любовь к Исусу Христу,
глубокая и неизменная.

Моё детство прошло в безнадёжной борьбе:
я старался угодить отцу, защитить маму
и стать новым Уэйном Гретцки.

У отца был страшный душевный надлом.
Он разрывался между желанием
спасти нас от своего надлома
и стремлением причинить ту же боль.

Мы смогли наконец избавиться от него
и тогда стали семьей.

Я начал жить своей жизнью,
совершать свои собственные ошибки
и, кажется, выздоровел психически.

Десятки лет спустя,
после нескольких бесплодных попыток помириться,
я узнал, что отец очень болен.

Я не смог повидаться с ним.
В ковидное время ехать куда-то через пять провинций
было невозможно.

Оглядываясь на эти десятилетия,
думаю, что расстояние в миллион миль
может быть и в одной комнате.

Мой папа умер.
Нельзя примириться с болью -
ни с той, что он чувствовал, ни с той что он причинял.

Я так никогда и не сказал ему, насколько он меня ранил.
Я так и не сказал, что прощаю его.
Я так и не попрощался.
.
.
2. ДЕНЬ ПАМЯТИ ОТЦА
.
                Второе послание к Коринфянам, Глава 5,  1-9, 15-17
.
Туман спустился на холмы,
поросшие сосняком
на всём пути в Сент-Джон, к Регате.

Регата началась поздно в этом году. (**)
Ожидались сильные дожди, которые так и не пришли.
В результате стартовали прямо в Гражданский праздник. (***)

По радио играла песня “Old Man” Нила Янга.
Хочется надеяться,
что я не похож на моего старика.

Отец умер.
У нас не было нормального разговора лет десять.
А не виделись мы все пятнадцать.

Дэвид, Линда, я и другие родственники
прошли через англиканское кладбище,
подошли к берегу озера Куиди-Види.

Пожимали руки и обнимались со всеми,
знакомыми и незнакомыми.
Это было первое соревнование вживую за три года.

Совершенно незнакомые люди кивали нам, улыбались, здоровались.
Мне пришлось мысленно отключиться от Торонто,
чтобы отвечать на приветствия.

Мы шли мимо фургонов с едой.
Меня поразили три огромных грузовика с надписью
"Знаменитый картофель-фри Зигги Пилгуда".

Дэвид сказал: тебе надо попробовать Зигги.
В обед тут будет очередь.
Но всё хорошее стоит того, чтобы подождать.

Эта была первая регата с женской греблей.
Женщины всегда были достаточно сильны для неё,
но теперь, на полной дистанции, было на что посмотреть.

С нашей точки обзора можно было видеть,
наверное, четверть гонки. Впрочем, достаточно,
чтобы поддержать отстающих.

По моим воспоминаниям, в августе в Сент-Джоне
нужен свитер. Но сегодня
футболка липла к телу от пота.

В какой-то момент подул ветер,
это была благодать, и Линда сказала:
«Может быть, и дождь пойдёт».

Я молился о дожде. Пусть дождь потушит лесные пожары.
Пусть смоет с меня липкий пот.
Пусть подготовит ко всему, что впереди.

В 4:00 Дэвид свернул налево с Топсейл-роуд
на кладбище Гроба Господня,
к могиле отца на семейном участке.

Папа был младшим из двенадцати детей.
Некоторые родственники присоединились к нам.
Кроме нас с Линдой и Дэвидом,

там были Брайан и Евангелина,
Джерри и Джеральдина,
и я благодарен им за поддержку.

Я прочёл отрывки из Второго послания к Коринфянам,
из главы 5, сказал «Аминь». Была минута молчания, а потом
мы отправились домой, к накрытому столу.

Я приехал в Ньюфаундленд слишком поздно,
чтобы помириться с отцом.
Но теперь я наконец в мире с собой.
.
+++
Примечания
(*) Вальтер Гретцки (1938 – 2021) – канадский филнтроп, более всего известный как отец знаменитого хоккеиста  Уэйна Гретцки.
(**) Королевская регата Святого Иоанна (Сент-Джона) - старейшее ежегодное спортивное мероприятие в Северной Америке. Проводится на озере Куиди-Види в Сент-Джон, Ньюфаундленд.
(***) Гражданский праздник (Civic Holiday) - государственный праздник в Канаде, выходной в первый понедельник августа.


Patrick Connors - ORIGINALS
.
1. Ode to my Dad
.
             What I Am Left With
.
Walter Gretzky died two days before my Dad.
They were both born in 1938. Other than that,
they had almost nothing in common.

My Dad and me also had very little in common
except our first names
and our last

the propensity to drink
as a means of dealing with anxiety
and a deep and abiding love in Jesus Christ.

My childhood was a hopeless struggle, founded
on pleasing my Dad, protecting my Mom
and becoming the next Wayne Gretzky.

My Dad was deeply damaged.
He was torn between trying to save us
from this damage and sharing how it felt.

Finally, we became
a family, found the courage
to leave the source of our abuse.

I started to live my life
and make my own mistakes
and then, eventually, become sane.

Decades later, after
a few vain attempts to make peace
I found out my Dad was very ill.

I couldn't go see him.
In the times of Covid, 5 provinces away
it just wasn't possible.

From decades gone by
the distance may as well have been
a million miles, even in the same room.

My Dad died.
The pain he felt and the pain he inflicted
cannot be reconciled.

I never got to tell him how much he hurt me.
I never got to say I forgave him.
I never got to say goodbye.
.
.
2. The Day of My Dad’s Memorial
.
                2 Cor 5: 1-9, 15-17
.
Fog rolled over
the Douglas Fir lined hills
all the way to the St. John’s Regatta.

The Regatta was a day late this year
due to wind and rain which never came
and yet pushed back the Civic Holiday.

“Old Man” by Neil Young played
on the oldies station. I hope I’m not
too much like my old man was.

When Dad passed away,
we hadn’t had a real conversation
in over 10 years, or seen each other in fifteen.

Cousin David, Linda, and me took a pathway
through the Anglican cemetery to reach
the shores of Quidi Vidi Lake.

They shook hands and embraced everyone
they knew and even those few they didn't.
It was their first live race in three years.

Perfect strangers nodded and smiled
and said hello as they passed by. I let go
of the Toronto in me to return the greeting.

We walked by dozens of food trucks, and I
was struck by three in a well spaced U-shape
called Ziggy Peelgood’s Famous Fries.

David said, “You have to try Ziggy’s,
and there will be a lineup at lunchtime.
But anything worth having is worth the wait.”

This was the first year that women rowed
full course races. Women have always been
strong enough to carry us, but it’s something.

Our vantage point allowed us to see perhaps
a quarter of the race, providing just enough
opportunity to root for those falling behind.

In my memories of St. John’s in August, I
usually wore a heavy sweater. But today,
my golf shirt was stuck to my skin.

During a lull between races, the wind began
to move like a blessing, and Linda said,
“I think we might have a bit of rain.”

I prayed for rain, rain to make the forest fire
go out, rain to clean the foul sweat off me,
rain to prepare for whatever comes next.

At 4:00, David turned left off Topsail Road
into Holy Sepulchre Cemetery, to visit Dad’s
ashes interred above the patriarchal plot.

Dad was the youngest of twelve.
Some of the cousins joined to pay tribute.
Along with Linda, David, and me,

there were Brian and Evangeline
Gerry and Geraldine, and I will
always be grateful for their support.

I read parts of 2nd Corinthians
Chapter 5, and said Amen, and after a
moment of silence, we went and had a time.

I got to Newfoundland
too late to make peace with my Dad.
But, I am finally at peace with myself.