Детка-R

Небеса были пепельно-трЕзвы,
ХрупкИ листья, увядшие в прах;
Листья блёклые звали Терезу
В одинокую ночь октября.
Незапамятного моего года,
Где-то рядом с рекой Аубер;
Вся в тумане лежала природа
В регионе Уир, где рос лес.
Злые духи тот лес населяли.
Здесь аллеей титанов я шёл.
Кипарисы её окружали.
Со своею я шёл там душой.
Окружённый тогда кипарисами,
Проходил со своею душой.
Сердце билось вулканом и в выси
Шёл огонь. Падал пепел, как дождь.

И подобно злым шлаковым рекам,
Что катили потоки сер вниз
К склонам Йаника, где и ацтеки
Сочиняли свой главный девиз.
Полюс северный лавам не нужен.
Им по склону рыдать хорошо.
Аубер был там лавой запружен,
А Йаник был, как хворост, сожжён.
Разговор был серьёзен и трезв наш,
Мысли ветхи, увянув, плелись;
Что я помнил, то было без веса...
Так октябрь входил в нашу жизнь.
Не заметили ночь того года!
Ах, какая ж была тогда ночь!
Аубер свои воды исторгнув,
Принял нас. Мы спустились в поток.

Мы не помнили там водоёма,
Хоть однажды спускались к нему;
В лесной зоне того окоёма
Жили гоулы там наяву.
И когда наша ночь вошла в старость,
Стрелки звёзд указали на утро,
В пути нашем конце расплавленное
Родилось светило, как сгусток.
Из него же возник полумесяц,
Да ещё и с двойными рогами,
Заиграла Астарты нам песня,
С переливами и волшебствами.

Я сказал: "Ты теплее Дианы
И скользишь вся по Дереву вздохов,
Наслаждаешься вздохом, как страхом
И всё делаешь это охотно.
Хоть и слёзы не высохли - видит,
На щеках, где и черви кишат
Льва, прошла (он сидел пред ней сиднем),
На него воды вылив ушат;
К свету после она заспешила,
Указуя нам путь в небесах,
Поднялась, чтоб сиять, как Шехина,
Всё читать в твоих можно очах"

Но Психея свой перст поднимая,
Так сказала: "Не верю звезде!
Странным образом не доверяю
Её бледности. Быть же беде!
Поспеши! Мы не будем здесь мешкать!
Полетим! Поступить должны так!
Время в этом аду быстротечно,
А не видит его лишь дурак"
Говорила она это в скорби,
Её перья поникли, пав в пыль.
Вся в агонии, плача от боли...
В пыли перья тащились, как гниль.

Я ответил: "Лишь сон... ну, пойдём же
За тем светом который дрожит.
Светом тем обновимся, как солью.
Там Сивилла подарит нам жизнь.
Там Сивиллы лучится сиянье
Красотой настоящего дня.
Там Надежда нам и Упованье
И тепло словно бы от огня.
Ну, смотри - высоко как мерцает!
Высоко в небесах, да сквозь ночь!
Мы должны твёрдо верить сиянью,
Что придём в место Силы точь-в-точь.
Ведь не может же быть так на свете,
К цели верной чтоб не привело.
Мы прорвёмся туда, как кометы,
Ведь сияет вверху нам сквозь ночь"

Успокаивал так я Психею,
И ещё целовал я её.
Настроения мрака за двери
Я хотел увести Деву прочь.
Так дошли до конца мы аллеи,
Пред могилою стали там мы.
ДверИ склепа являлася пленной
Надпись. Рядом, внизу кирпичи.
"Что за буквы, сестра дорогая,
На дверИ склепа? Ну же скажи!"
"Улалюм - Улалюм - эти камни...
Здесь могила твоей, брат, Души!"
Сердце пепельным стало и трезвым,
Хрупким, словно увядший листок.
Закричал с болью, зычно и резво
Я слова воспомянув Исток:

"О, конечно же, это октябрь
Этой ночи печальней всего.
Был я здесь. Здесь стоял уже рядом,
Приносил же сюда я мешок.
Ношу страшную этою ночью
Приносил. Что за демон меня
Испытал, отстранившись пророчеств,
На миг краткий у дуба пленя?
Аубер! Узнаю это место!
Это озеро тьмы Аубер!
В регионе срединном, нетесном.
Воздух лишь здесь туманен и сер.
Область эта зовётся Уиром.
Был ведь здесь, приходил я сюда!
Водоём. А вокруг его сыро,
Лес и демонов злых в нём стада"

Вот тогда и сказали мы оба.
Мы сказали друг другу тогда:
"Неужели же эти вот гоулы
Не могли путь закрыть нам сюда?
Милосердные эти вот гоулы
Преградить не могли сюда путь,
Со скалы скинуть камни, как боулинг,
Чтоб не знать этой Тайны нам суть?
В этой пустоши. К этой там вещи,
Что лежит... разве бы не могли
Призрак вывести вон и утешась
Разгребать вокруг озера ил?
Не могли призрак этой планеты
Вон из лимба подлунных тех душ
Увести? Как нам знать теперь это?
Льётся грех с неба словно бы душ.

                По произведению "Улалюм" Эдгара Аллана По
                6 квинтилиса 2777 г. от основания Рима