Языки зверей. Итальянская народная сказка

Перевод итальянской народной сказки в переводе Итало Кальвино. Сделан в октябре 2010 г. Ранее выложен в ЖЖ и на Вордпрессе.

Языки зверей (итальянская народная сказка)

Всем переводчиками и пылеглотам посвящается. Да не пропадает труд!

Языки зверей
(итальянская народная сказка в пересказе Итало Кальвино)

У одного богатого купца был сынишка по имени Бобо, смышленый паренек, который очень хотел учиться. Отец доверил его весьма сведущему учителю, чтобы тот выучил Бобо всем языкам.
Окончив ученье, Бобо вернулся домой и как-то вечером гулял с отцом в саду. А там на одном дереве щебетали воробьи: оглохнуть можно…
— От этих воробьев у меня каждый вечер уши вянут, — сказал купец, затыкая уши.
— Хотите ли знать, что они говорят? — спросил Бобо.
Отец уставился на него в изумлении. — Откуда тебе знать, что говорят воробьи? Ты разве пророк?
— Нет, но учитель научил меня языкам всех зверей.
— Хорошо же я потратился! — сказал отец. — Он что, спятил, твой учитель? Я хотел, чтобы он научил тебя языкам, на которых люди говорят, а не звери.
— Языки зверей сложнее, и учитель хотел начать с них.
Навстречу им с лаем бежала собака. — Хотите знать, что она говорит? — спросил Бобо.
— Нет! Отстань от меня со своими звериными языками. Плакали мои деньги!
Они шли вдоль канавы, а там пели лягушки. — Только лягушек для моего счастья недоставало, — проворчал отец.
-Батюшка, хотите ли…- начал Бобо.
— Иди ты к черту вместе со своим учителем!
Отец, разгневанный тем, что выбросил деньги на учебу сына, и думая, что знание языков зверей — дьявольское искусство, позвал двух слуг и отдал им на завтра приказ.
Утром Бобо разбудили, один слуга посадил его в карету и сам сел рядом, другой, на козлах, хлестнул лошадей, и они помчались галопом. О дороге Бобо ничего не знал, но видел, что у слуги рядом с ним глаза печальные и опухшие. — Куда мы едем? — спросил Бобо. — О чем ты печалишься так? — но слуга молчал.
Тогда заржали лошади, и Бобо понял, о чем они говорили.
— Плохая у нас дорога, везем на смерть хозяйского сына .
И другая отвечала: — Жестокий приказ отдал его отец.
— Так отец приказал вам увезти и убить меня? — cказал Бобо слугам. Те подскочили: — Откуда вы знаете?
— Мне сказали лошади, — ответил Бобо. — Что же, убейте сейчас. Зачем мучить меня ожиданием?
— Не хватит нам духу на такое, — сказали слуги. — Подумаем, как вас спасти.
Тогда услышали они лай собаки, которая бежала позади кареты. И Бобо понял, что она говорила: «За молодого хозяина мне жизни не жаль!»
— Отец мой жесток, — сказал Бобо — но есть еще на свете создания добрые и верные: вы и этот пес, который говорит, что согласен отдать за меня жизнь.
— Тогда, — решили слуги, — мы убьем пса и отнесем хозяину его сердце. А вы, хозяйский сын, бегите!
Обнял Бобо слуг и верного пса и пошел, куда глаза глядят.
Вечером пришел он на сыроварню и попросился к крестьянам на ночлег. Они сидели за ужином, когда со двора донесся собачий лай. Бобо послушал у окошка и сказал:
— Скорее! Уложите женщин и детей, вооружайтесь до зубов и станьте на страже. В полночь на нас нападет шайка разбойников.
Крестьяне думали, что у него ум за разум зашел.
— Но откуда вы знаете? Кто сказал вам?
— Мне сказала собака, она лаяла, чтобы предупредить вас. Бедняга, не будь меня здесь, она старалась бы впустую. Послушайтесь меня, и вы спасены!
Крестьяне взяли ружья и устроили засаду за изгородью. Женщины с детьми заперлись в доме. В полночь послышался свист, за ним другой, третий, потом какой-то шорох… Пули градом посыпались из-за изгороди. Разбойники обратились в бегство, а двое упали мертвыми с ножами в руках.
В честь Бобо задали большой праздник. Крестьяне хотели, чтобы он остался, но Бобо попрощался с ними и продолжал путь.
Шел он, шел и к вечеру набрел еще на один крестьянский дом. Бобо раздумывал, постучаться ли ему, когда услышал, как в канаве квакают лягушки. Он прислушался:
— Мне облатку, мне! Не передадите мне — не играю больше! Ты ее не ловишь, она испортится! А ведь мы столько лет ее хранили!
Он подошел поближе и посмотрел: лягушки играли в мяч облаткой. Бобо сотворил крестное знамение.
— Уже шесть лет она у нас в канаве! — сказала одна лягушка.
— С тех пор хозяйская дочь одержима бесом. Отец, вместо того, чтобы причастить ее, сунул облатку в карман, а потом, возвращаясь из церкви, бросил ее в нашу канаву.
Бобо постучался в дом. Его пригласили ужинать. Из разговора с хозяином он узнал, что у того есть единственная дочка. Уже шесть лет, как она больна, но ни один врач не может распознать болезни, и, видно, скоро она умрет.
— Маловерный! — воскликнул Бобо. — Это Господь тебя наказывает. Шесть лет назад ты выбросил облатку в канаву. Нужно эту облатку найти, причастить девочку с верою, и тогда она выздоровеет.
Крестьянин удивился:
— Но кто рассказал вам обо всем этом?
— Лягушки сказали, — ответил Бобо.
Крестьянин ничего не понял, но обыскал канаву, нашел облатку, причастил дочь, и она поправилась. Не знали, как и благодарить Бобо, но он ото всего отказался, попрощался, да и пошел себе.
Как-то в очень жаркий день встретил он двух путников, которые отдыхали в тени каштана. Он растянулся на земле подле них и попросился разделить их компанию. Они разговорились:
— Куда вы идете?
— В Рим. Разве вы не знаете, что папа умер, и будут выбирать нового?
Тем временем на ветви каштана опустилась стайка воробьев.
— Воробышки эти тоже в Рим направляются, — сказал Бобо.
— Как вы знаете? — спросили те двое.
— Язык их мне понятен, — ответил Бобо. Прислушался и продолжал: — А знаете ли, что они говорят?
— Ну и что?
— Что папой одного из нас троих выберут.
А в те времена папу выбирали так: над полной народу площадью святого Петра выпускали голубку. Кому на голову сядет — тот и избран папой.
Пришли трое путников на площадь, где собралась толпа, и пробились в самую середину. Голубка летала, летала и опустилась на голову Бобо.
Под пение и радостные крики его возвели на папский престол и облачили в драгоценные одежды. Поднялся он, чтобы благословить народ, и в тишине, наступившей на площади, раздался крик. Какой-то старик упал замертво. Подбежал новый папа и узнал в том старике своего отца. Раскаялся тот, что повелел убить сына, и как раз успел попросить у него прощения, чтобы еще немного подышать в его объятиях.
Бобо простил отца, и был одним из лучших пап в истории церкви.

Мантуя

Оригинал: Italo Calvino. Fiabe italiane. — Milano: Oscar Mondadori, 2010. — Volume primo. — P. 100-103.

Примечание переводчика: в оригинале сказка называется «Il linguaggio degli animali», то есть «Язык зверей» (один), «Звериное наречие», или по-украински «Зверина говірка». Но я подумала, что, если в сказке разговаривают разные животные, и ни разу не разговаривают представители разных видов между собой, то можно перевести и во множественном числе.