Наступление на привилегии Господа нашего

Над сухой травой,
В тщетных поисках пищи,
Как сумасшедшие, носятся
Мириады рыже-коричневых бабочек.
Садятся на фиговые деревья,
На скуксившиеся от жары кактусы,
На шершавый вереск...
И, как несомые ветром листья,
Улетают прочь...
По ярко-васильковому морю
Проносится «Дельфин».
Тинос сошел с ума
От жары,
От бабочек,
От тяжелого аромата вереска.
Зимняя спячка кончилась.
Пилигримы пошли в наступление
На привилегии Господа нашего Бога
Редкие  туристы
Испуганно обнажают розовые  ноги.
И  нахлобучивают  белые  панамы.
На розовые носы.
Лениво бредут
По палящему солнцу купальщики.
Машины  въезжают на  пляжи,
Изъявляя  желание окунуться
В прохладную чистоту
Зеленых струй.
С вечерней  прохладой
Приходит облегчение.
Туристы и пилигримы
Высыпают на набережную
И  бродят как сонные  мухи.
Несутся по голубому асфальту
Угоревшие машины.
Трещат мотоциклеты как цикады.
Море пьет голубизну неба
До опьянения,
Пока граница между ними
Не сотрется.
И тогда,
Большая прозрачная голубизна
Смотрит мне в глаза,
Гордая своей невинностью.
Но вот, включают свет на Сиросе,
И  сотни  мигающих  гирлянд
Обозначают  границу  моря.