Запретный Руми

Запретный Руми.

"Не ищи лекарство вне себя.
Ты - лекарство.
Ты - исцеление от собственной печали".


Вот так история! Наконец-то вы встречаете кого-то, в чьем
присутствии вас уносит к Богу. Вы тут же уходите вместе, рука
в руке, и прячетесь от мира за закрытыми дверями тихой кельи.
В последующие недели и месяцы вы сливаетесь друг с другом,
просто находясь рядом и с восторгом глядя друг другу в глаза.
Когда перед вами сидит Бог, куда еще вам смотреть? Когда вы
выходите из ретрита, вы уже совершенно не тот человек, кото-
рый несколько месяцев назад вступил в него.
Если случилось подобное, единственное, что остается, это
провести в счастье остаток жизни, не так ли? Но было не так.
Возможно, Руми вошел за Шамсом в келью добрым пасты-
рем, приглядывавшим за стадом своих последователей, а вышел
голодным волком, убеждая людей отбросить притворство, выйти
за пределы жестких привязанностей к внешним формам религий
и напрямую ощутить Бога.
Руми хотел, чтобы горожане Коньи признали в Шамсе того,
кого знал и видел в Шамсе сам Руми: человека, напрямую свя-
зующего с божественным. Испытывая на себе жар присутствия
Шамса, Руми просто таял, и смешение двух душ приводило обоих
к сознанию единения. Вот весь смысл истинной религии, и Руми
на самом деле ожидал, что его бывшие последователи бросятся
в божественное пламя вместе с ним.
Вместо этого они, разъяренные ересью двух душ, сливаю-
щихся с Богом, бросились их критиковать. Ортодоксальный ум
может допустить, что основатель религии имел прямой контакт
с энергиями Бога — но, конечно же, только он и никто другой.
Недовольство дружбой Руми и Шамса стало таким интенсив-
ным, что Шамс вынужден был уйти, а Руми был сломлен горем.

 

Он взял меня под свое покровительство
               Руми.
      ***
Я был мертв. Я ожил.
Я был плачем, но стал улыбкой.
Пришла Любовь и превратила меня
В вечное блаженство.
Вот как это случилось:
Он сказал мне: «Ты не из этого дома.
Ты недостаточно безумен».
Я стал буйнопомешанным
И сковал себя цепями.
Он сказал: «Ты — не пьян. Убирайся.
Ты — не из этой земли».
Я пошел и надрался в стельку
И наполнил свою жизнь музыкой и танцами.
Он сказал мне: «Ты не уничтожил себя,
Так что музыка и танец не могут тебя коснуться».
Я покинул себя прямо перед ним
И пал на землю.
Он сказал мне: «Ты — благоразумный, ученый человек,
Исполненный размышлений и мнений».
Я стал глупеньким дурачком
И отрезал себя от людей.
Он сказал мне: «Ты — свеча,
Ты — свет для этих людей».
Я отдал им все.
Я стал дымом и распространился вокруг.
Он сказал мне: «Ты — шейх, ты — глава,
Тот, кто идет впереди, проводник».
Я сказал, что я не шейх и не проводник.
Я следую твоему уставу.
Он ответил: «У тебя есть руки и крылья.
Я не дал тебе ничего».
Я сказал ему, что хочу его крылья,
Чтобы отрезать свои.
Его сияние тогда заговорило со мною и сказало:
«Не сдавайся теперь. Ты почти достиг.
Скоро я окажу тебе благоволение, которого
 ты ищешь,
И приду к тебе».
Итак, он сказал мне: «О моя старинная любовь,
Никогда не уходи из-под моей руки.
И я ответил: «Да»,
И остался под его покровительством.


 Распахнись настежь
Ты — сущность солнца.
Я — всего лишь тень от ивы.
Когда ты изливаешь свет мне на голову,
Я уменьшаюсь, таю и исчезаю.
Мое сердце нашло искру жизни,
А потом распахнулось настежь.
Мое сердце нашло твой атлас
И отбросило эту изношенную, залатанную одежду.
Ранним утром
Воплощенная душа
Говорила о проблесках и видениях.
Я был лишь рабом, который стал землевладельцем,
А затем превратился в султана, у которого есть все.
Я не раскаюсь в Его Любви
На этом лугу появился олень.
Его глаза повсюду зажгли пламя.
Все, верхом или пешком,
Погнались за ним, чтобы поймать.
Они набрасывались раз или два,
Но олень исчез прямо у них на глазах.
Он исчез так быстро,
Что не оставил даже запаха.
Они уж было повернули назад,
Но олень появился вновь.
Они удивились.
Они накинулись на оленя снова.
Олень умчался столь быстро,
Что даже ветер не смог коснуться его.
Его появления и исчезновения
Так сильно взволновали людей,
Что всех их обуяло желание поймать оленя.
Но люди были пойманы разделенностью,
Попались в ловушку одиночества.
Один из них ринулся вперед,
Но ошибся: схватил за уши зайца.
Другой побежал за горной козой
К Багдаду.
Толпа поделилась на две части.
Одни все еще надеялись
Увидеть оленя.
Другие просто хотели освободиться
От этих волнений.
Олень являлся тем, кто жаждал
Увидеть его,
Когда эти люди выходили за пределы себя.
Лучших из них
Олень своими хмельными глазами
Обучил стихам
Из Корана.
Они начали изучать образ действий
Оленя
И стали поступать в соответствии с ним.
По милости своей
Олень явил им свою красоту.
Он не только указал верное направление,
Он еще сделал так,
Что стали они больше уважать себя.
Через день
Олень этот являлся
В различных странных одеждах.
Его странный вид
Потрясал и пугал этих людей.
Поистине, люди не обладают
Большой терпимостью или храбростью.
Даже земля и небо пугают людей,
Если люди видят в них признаки Творца.
Кто этот олень?
Он — символ Шамседдина:
Он — мой спаситель, он — мой господин.
Он — тот, кто пришел мне на помощь
Еще до того, как я попросил о помощи.
Я никогда не раскаюсь в его любви,
Даже если тысячи набожных
Присоветуют мне поступить так.
Он — суть видения,
Он — убежище мудрости.
Он — тот,
Кто позволяет глазу души четко видеть.
Помни, все время, пока ты здесь, с нами,
Не дозволяется
Поминать кого-либо еще.
Из земель Тебриза
Так много султанов.
Но не рождался еще никто,
Подобный ему.


       Вода
Раз ты хранитель нашей души,
Брось нашу душу,
Словно Моисееву колыбель, в воду.
Брось, чтобы ни фараон, ни злые люди
Не нашли ее.
Прекрасная колыбель Моисея поплывет,
Покачиваясь на воде, свободная
От любого страха или отчаяния.
Если он не доберется до воды,
То фараон узнает его.
Ты — хозяин этой воды,
И вокруг тебя все время вода.
Ты — источник воды.
Ярко сияющая, сильная и мощная,
Вода у тебя берет свою красу и текучесть.
Моисея держали дома
В страхе за его жизнь.
Но именно в воде он обрел спасение.
Все живо благодаря воде.
Вода — возбуждающий аппетит напиток,
Который капает с неба.


"Чтоб стал твой мир прозрачен и лучист —
Ты сердце, словно зеркало, очисть!"