Глава III. О природе вещец

Однажды Тит Лукреций Кар
Представил спаниель –
То путинский лицензиар
На вражию ноэль.

Коль в первой сцене на стене
Висит бензопила –
Не важно по какой цене
Жена билет взяла.

Но переходим к глубине
Вопроса: сутей суть
Бродила в молодом вине.
Отцеживая муть

Пустопорожних облаков,
На небо месяц влез,
Пугая местных дураков
И озаряя лес.

В том лесе Моська родилась.
Её вскормила Вша,
И Моська быстро прижилась
Под сенью шалаша.

До старости щенком слывёт
Тот пёс, что ростом мал…
Ему таскали пчёлы мёд,
А кот мышей давал.

В ночи отбрасывая тень
На старенький совхоз,
Лукреций лез через плетень
С букетом алых роз.

Но близорукие глаза,
Плюс молодецкий пыл
Понять мешали: где коза,
А где курятник был.

Ногой пришелец угодил
В кротовию нору,
Где Чебургена Крокодил
Пытался Кенгуру

Склонить к познанию любви,
Посредством томных ласк.
Под пение седой навьи
И стук немецких каск

Вставала, колосилась рожь,
Всходил к звездам камыш.
Но ложь всегда рождает ложь,
А мышь рождает мышь.

Горе возведши очи Кар,
Стопы направил вниз,
Затем негромко крикнул: "Кар-р!"
И в воздухе повис.

Остановилась круговерть,
Фонарь во лбу потух;
Периною казалась твердь
И лотосом лопух.

«Вот и пришла пора дза-дзэн» -
Без слов промолвил Слон.
«А шашлыка?»- спросил Арсен
И тихо вышел вон.

Но что же Моська? это пёс?
Иль может, Старый Шак?
Ответ на каверзный вопрос
Не разыскать никак.

На Моську действует закон
Земного притяже...
Увидеть стоит чуть бекон,
Как наступает «ж...»

Валяй, валяй нам облака,
Лазоревая твердь!
И хоть река не глубока,
Но всё же смерть есть смерть.

Вдруг Конюх Фёдоров сказал
Не разевая рта:
«Зачем плывёт моя коза
У правого борта?

Уже грохочет водопляс,
А дна не различить.
Коль не работает компас
В том некого винить.

Эй, юнга, живо якоря
Метай за левый борт!
Пока живём, мой друг, не зря
Звучит души аккорд!»

Заря ещё не занялась,
Текстурами акрил
Сверкал, как чешуёй карась,
А в кегах квас бродил.

Настало лето и кругом
Обнажены тела,
И чресла в гульфике тугом
Напряжена была.

Игнат, надеясь на Авось
Лопатой тырил хрен.
«Коль здесь родиться довелось
Не попадайте в плен

Коварных низменных страстей» -
Вещал Аврелий Марк,
Но из Аркадии вестей
Не принимает Старк.

Нам радости несут волны
ЭфЭм и ДэВэБэ,
Хотя с обратной стороны
Сотрудник КГБ,

Однообразьем утомлён,
Как будто задремал.
По вечерам он курит лён,
А по утрам крахмал.

Закрыт на скрепку переход,
Один прищурен глаз,
Он видит выход там, где вход
Стекло там, где алмаз.

Его рассеянный склероз
Божественно упрям,
Он вам не задаёт вопрос,
А сразу шлёт к буям.

Буи рассадою на дне
Вещец покоят суть,
И серый всадник на коне
В кармане прячет ртуть.