Висит еврей, качается...

Висит еврей, качается, вздыхает на весу:
«Ох, не отведать нынче мне кошерну колбасу!
Прилавки опустели, воцарился дефицит,
в ЦК засел, нечёсан и небрит, антисемит.
Когда то не пускал в Россию нас тряпичный царь,
но времена сменились, и не сможет нам, как встарь,
согреть трясучий жир обетованный жёлтый луч.
Граница на замке, и переломлен нахрен ключ»

Вихляющей походкой шёл по улице араб,
лохматым липким ртом жуя просроченный кебаб.
Услышав этот квеч [1], он у висящего спросил:
«Ya alhi! [2] Эх, не занимать Обетованной сил!
Но если вы умнее нас, тогда зачем же вы
единственное место застолбили, где, увы
или ура, полезных углеводородов нет?»
Еврей отрезал: «Это же халоймес [3], дикий бред!

Ведь потому, что нефтью пятачок наш не богат,
не тронет нас планеты самый главный демократ!»
Но отвечал на то незваный белоштанный гость:
«Прощай! мне этот спор пустой – как будто в горле кость.
Не буду я мешать тебе на ниточке висеть,
как с потолка паук свисает, что родную сеть
покинул. Погляди, что там по небушку ползёт?
Не ангел и не Карлсон – то блестящий самолёт!

Ползёт, чтоб море пересечь взлохмаченное, вдаль
над изумрудной скомканной водой, неся "Эль-Аль" [4]
на фюзеляже серебристом гордо логотип,
блестящий самолёт. Он без тебя на юг летит.
Ты здесь висишь, цветастый, гололобый и больной,
потерянный, готовый стать невидимой волной,
а я, пожалуй, ухожу. Надену цепи сна,
ведь вскоре над землёй заколосится, бля, луна»

Закончив, молча скрылся наш арабушкес вдали
и превратился в точку, чтоб увидеть не смогли.
«Ох, вей из мир! [5] – вскричал еврей, – какой я шлимазАл [6]!
Я, мелкий шмок [7], на серебристый лайнер опоздал!
Ах, что теперь мне делать? Как же мне преодолеть?
Неужто, словно Дядя Тыква, стены мне надеть?
Но, хоть он для меня всего лишь вонький "арабуш" [8],
"руси масриах" [9] буду я вдали от льдов и луж!»

Он грохнулся о камни. Тотчас треснуло лицо,
как будто шнобелястое куриное яйцо.
Застыла вдруг алмазная небесная река,
и затвердели – топором руби хоть – облака.
Святые, отражаясь в глади робкого огня,
затанцевали яростно, монистами звеня.
Земля упала с неба, скрылся в море солнца лик,
и стал не больше, чем котлета, всякий материк.

P.S.

Земля упала с неба, скрылось солнце в бездне вод,
а самолёт по небу всё безжалостней ползёт.

__________

[1] Квеч – идиш. «жалобы, нытьё»
[2] Ya alhi! – араб. «О Боже!»
[3] Халоймес – идиш. «сны, мечты, фантазии», а в более пренебрежительном значении – «выдумки, небылицы, чушь»
[4] «Эль-Аль» – израильская авиакомпания
[5] Вей из мир! – идиш. «Горе мне!»
[6] Шлимазл – идиш. «дурак, простофиля, недотёпа, неудачник».
[7] Шмок –Висит еврей, качается, вздыхает на весу:
«Ох, не отведать нынче мне кошерну колбасу!
Прилавки опустели, воцарился дефицит,
в ЦК засел, нечёсан и небрит, антисемит.
Когда то не пускал в Россию нас тряпичный царь,
но времена сменились, и не сможет нам, как встарь,
согреть трясучий жир обетованный жёлтый луч.
Граница на замке, и переломлен нахрен ключ»

Вихляющей походкой шёл по улице араб,
лохматым липким ртом жуя просроченный кебаб.
Услышав этот квеч [1], он у висящего спросил:
«Ya alhi! [2] Эх, не занимать Обетованной сил!
Но если вы умнее нас, тогда зачем же вы
единственное место застолбили, где, увы
или ура, полезных углеводородов нет?»
Еврей отрезал: «Это же халоймес [3], дикий бред!

Ведь потому, что нефтью пятачок наш не богат,
не тронет нас планеты самый главный демократ!»
Но отвечал на то незваный белоштанный гость:
«Прощай! мне этот спор пустой – как будто в горле кость.
Не буду я мешать тебе на ниточке висеть,
как с потолка паук свисает, что родную сеть
покинул. Погляди, что там по небушку ползёт?
Не ангел и не Карлсон – то блестящий самолёт!

Ползёт, чтоб море пересечь взлохмаченное, вдаль
над изумрудной скомканной водой, неся "Эль-Аль" [4]
на фюзеляже серебристом гордо логотип,
блестящий самолёт. Он без тебя на юг летит.
Ты здесь висишь, цветастый, гололобый и больной,
потерянный, готовый стать невидимой волной,
а я, пожалуй, ухожу. Надену цепи сна,
ведь вскоре над землёй заколосится, бля, луна»

Закончив, молча скрылся наш арабушкес вдали
и превратился в точку, чтоб увидеть не смогли.
«Ох, вей из мир! [5] – вскричал еврей, – какой я шлимазАл [6]!
Я, мелкий шмок [7], на серебристый лайнер опоздал!
Ах, что теперь мне делать? Как же мне преодолеть?
Неужто, словно Дядя Тыква, стены мне надеть?
Но, хоть он для меня всего лишь вонький "арабуш" [8],
"руси масриах" [9] буду я вдали от льдов и луж!»

Он грохнулся о камни. Тотчас треснуло лицо,
как будто шнобелястое куриное яйцо.
Застыла вдруг алмазная небесная река,
и затвердели – топором руби хоть – облака.
Святые, отражаясь в глади робкого огня,
затанцевали яростно, монистами звеня.
Земля упала с неба, скрылся в море солнца лик,
и стал не больше, чем котлета, всякий материк.

P.S.

Земля упала с неба, скрылось солнце в бездне вод,
а самолёт по небу всё безжалостней ползёт.

__________

[1] Квеч – идиш. «жалобы, нытьё»
[2] Ya alhi! – араб. «О Боже!»
[3] Халоймес – идиш. «сны, мечты, фантазии», а в более пренебрежительном значении – «выдумки, небылицы, чушь»
[4] «Эль-Аль» – израильская авиакомпания
[5] Вей из мир! – идиш. «Горе мне!»
[6] Шлимазл – идиш. «дурак, простофиля, недотёпа, неудачник».
[7] Шмок – идиш. «дурак», также «мужской половой орган», а изначально – «драгоценный камень»
[8] Арабуш – ивр. презрительное наименование араба
[9] Руси масриах – ивр. «вонючий русский». Оскорбительная кличка, используемая евреями-выходцами из стран Ближнего Востока и Магриба по отношению к русскоязычным израильтянам идиш «дурак», также «мужской половой орган», а изначально
[8] Арабуш – ивр. презрительное наименование араба
[9] Руси масриах – ивр. «вонючий русский». Оскорбительная кличка, используемая евреями-выходцами из стран Ближнего Востока и Магриба по отношению к русскоязычным израильтянам