Смычок и струны

Кипарисовый ларец.Анненский.



    Свечку внесли
 
  Не мерещится ль вам иногда,
  Когда сумерки ходят по дому,
  Тут же возле иная среда,
  Где живем мы совсем по-другому?
 
  С тенью тень там так мягко слилась,
  Там бывает такая минута,
  Что лучами незримыми глаз
  Мы уходим друг в друга как будто.
 
  И движеньем спугнуть этот миг
  Мы боимся, иль словом нарушить,
  Точно ухом кто возле приник,
  Заставляя далекое слушать.
 
  Но едва запылает свеча,
  Чуткий мир уступает без боя,
  Лишь из глаз по наклонам луча
  Тени в пламя бегут голубое.



            Поэзия
 
  Над высью пламенной Синая
  Любить туман Ее лучей,
  Молиться Ей, Ее не зная,
  Тем безнадежно горячей.
 
  Но из лазури фимиама,
  От лилий праздного венца,
  Бежать... презрев гордыню храма
  И славословие жреца,
 
  Чтоб в океане мутных далей,
  В безумном чаянье святынь,
  Искать следов Ее сандалий
  Между заносами пустынь.
 

       В открытые окна.
 
  Бывает час в преддверье сна,
  Когда беседа умолкает,
  Нас тянет сердца глубина,
  А голос собственный пугает,
 
  И в нарастающей тени
  Через отвОренные окна,
  Как жерла, светятся одни,
  Свиваясь, рыжие волокна.
 
  Не Скуки ль там Циклоп залег,
  От золотого зноя хмелен,
  Что, розовея, уголек
  В закрытый глаз его нацелен?



                ?
 
  Пусть для ваших открытых сердец
  До сих пор это - светлая фея
  С упоительной лирой Орфея,
  Для меня это - старый мудрец.
 
  По лицу его тяжко проходит
  Бороздой Вековая Мечта,
  И для мира немые уста
  Только бледной улыбкой поводит.



               На воде
 
  То луга ли, скажи, облака ли, вода ль
  Околдована желтой луною:
  Серебристая гладь, серебристая даль
  Надо мной, предо мною, за мною...
 
  Ни о чем не жалеть... Ничего не желать...
  Только б маска колдуньи светилась
  Да клубком ее сказка катилась
  В серебристую даль, на сребристую гладь.



   Смычок и струны
 
  Какой тяжелый, темный бред!
  Как эти выси мутно-лунны!
  Каксаться скрипки столько лет
  И не узнать при свете стуны!
 
  Кому ж нас надо? Кто зажег
  Два желтых лика, два унылых...
  И вдруг почувствовал смычок,
  Что кто-то взял и кто-то слил их.
 
  "О, как давно! Сквозь эту тьму
  Скажи одно, ты та ли, та ли?"
  И струны ластились к нему,
  Звеня, но, ластясь, трепетали.
 
  "Не правда ль, больше никогда
  Мы не расстанемся? довольно..."
  И скрипка отвечала да,
  Но сердцу скрипки было больно.
 
  Смычок все понял, он затих,
  А в скрипке эхо все держалось...
  И быбло мукою для них,
  Что людям музыкой казалось.
 
  Но человек не погасил
  До утра свеч... И струны пели...
  Лишь солнце их нашло без сил
  На черном бархате постели.

                ***

                Для чего, когда сны изменили,
                Так полны обольщений слова?
                Для чего на забытой могиле
                Зеленей и шумнее трава?
 
                Для чего эти лунные выси,
                Если сад мой и темен и нем?..
                Завитки ее кос развилися,
                Я дыханье их слышу... зачем?




                Солнечный Сонет.
 
                Под стоны тяжкие метели
                Я думал - ночи нет конца:
                Таких порывов не терпели
                Наш дуб и тополь месяца.
 
                Но солнце брызнуло с постели
                Снопом огня и багреца,
                И вмиг у моря просветлели
                Морщины древнего лица...
 
                И пусть, как ночью, ветер рыщет,
                И так же рвет, и так же свищет, -
                Уж он не в гневе божество.
 
                Кошмары ночи так далеки,
                Что пыльный хищник на припеке -
                Шалун - и больше ничего
       
                EGO {*}Я.
               
 
                Я - слабый сын больного поколенья
                И не пойду искать альпийских роз,
                Ни ропот волн, ни рокот ранних гроз
                Мне не дадут отрадного волненья.
 
                Но милы мне на розовом стекле
                Алмазные и плачущие горы,
                Букеты роз увядших на столе
                И пламени вечернего узоры.
 
                Когда же сном объята голова,
                Читаю грез я повесть небылую,
                Сгоревших книг забытые слова
                В туманном сне я трепетно целую.


     Далеко... Далеко...
 
  Когда умирает для уха
  Железа мучительный гром,
  Мне тихо по коже старуха
  Водить начинает пером.
  Перо ее так бородато,
  Так плотно засело в руке...
 
  Не им ли я кляксу когда-то
  На розовом сделал листке?
  Я помню - слеза в ней блистала,
  Другая ползла по лицу:
  Давно под часами усталый
  Стихи выводил я отцу...
 
  Но жаркая стынет подушка,
  Окно начинает белеть...
  Пора и в дорогу, старушка,
  Под утро душна эта клеть.
  Мы тронулись... Тройка плетется,
  Никак не найдет колеи,
  А сердце... бубенчиком бьется
    Так тихо у плотной шлеи...



       С балкона
 
  Полюбила солнце апреля
  Молодая и нежная ива.
  Не прошла и Святая неделя,
  Распустилась бледная ива
  В жаркой ласке солнца апреля.
 
  Но недвижны старые клены:
  Их не греет солнце апреля,
  Только иве дивятся зеленой,
  Только шепчут под небом апреля
  Обнаженные мшистые клены:
 
  "Не на радость, бледная ива,
  Полюбила ты солнце апреля:
  Безнадежно больное ревниво
  И сожжет тебя солнце апреля,
  Чтоб другим не досталась ты, ива."