Был. Есть. Буду

Был. Есть. Буду.
Живу я всегда как проклятый
Немолчной бездонной тревогой
И сердце мое распято
За все миллиарды двуногих.
За всех, поднимающих пашни,
За всех, в пекле льющих металл,
За строящих цехи и башни,
За тех, кто живет и кто пал,
За тех, кто огнем палимый,
Сошёл с подлой тропки  рабства
За тех, кто за край родимый,
И за всеобще братство,
Даже на Господа Бога
Не побоится подняться.
За всех, кто корчится в поле,
Но край свой спасает от краха,
Кто храбро в небесную волю
Глядит с баррикады и с плахи,
Кто смерти совсем не боится,
Ее усмешки приветной,
А строит, пока что невидный
Храм всеобщий и светлый.
Когда ж засияет в зените,
Тот храм всем людям на радость,
Вы с сердца распятого каплю возьмите
Последнюю.
Больше не надо.
И пусть она где-то на парапете
Горит и детей не страшит
На границе любви,
На границе рассвета,
На границе величья  души.

Быў. Ёсць. Буду.
Таму, што заўжды, як пракляты,
Жыву бяздоннай трывогай,
Таму, што сэрца маё распята
За ўсе мiльярды двухногiх.
За ўсiх, хто ўздымае цяжкiя разоры,
Хто ў гарачым пекле металу,
За ўсiх, хто змагаецца з небам i морам,
За жывых, i за тых, што сканалi.
За ўсiх, хто крывёю пiша
Ў нязгодзе
З рабства подлай дарогай,
Хто за Край Свой Родны, за ўсе Народы
Паўстане нават на Бога.
За ўсiх, хто курчыцца ў полымi вёсак,
Хто ратуе краiну ад краху,
За ўсiх, хто бясстрашна глядзiць у нябёсы
З барыкады,
З пушчы
I з плахi.
Хто са смерцю гаворыць з вока на вока,
З яе усмешкаю ветлай,
I ўсё ж узводзiць - нясцерпна далёкi
Храм наш агульны i светлы.
А калi ён горда даззяе ў зенiце
Непарушны - ўзнясецца ў неба,
Вы з распятага сэрца кроплю вазьмiце.
Апошнюю.
Болей не трэба.
I няхай яна збоку, недзе на ганку,
Дагарае й дзяцей не страшыць
На гранiце любовi,
На гранiце свiтанку,
На гранiце велiчы вашай.