Генри Лонгфелло. Проблеск солнечных лучей. Перевод

Вот это место. Стой, скакун,
Дай время обуздать,   
Из призрачного прошлого
Картины воссоздать.

Сошлось былое с тем, что здесь 
Есть от ушедших лет:
След прерывается ручьём -
На берегах лишь след.

Вот в город тянется шоссе;
А этой вот тропой -
По ней! - мой самый добрый друг, 
Мы в церковь шли с тобой!

Вот липы сочные стоят,
В тени от лип трава;
Ты под ветвями по траве
Как тень тогда прошла.

Как ландыш платье у тебя,
Как сердца ореол:
Святой посланец Господа
В тот день со мною шёл.

Чтобы притронуться к тебе
Склонялись ветви вниз,
Для поцелуя ног твоих
Цветы приподнялись.

«Уймитесь тяготы забот
И тщетные стремленья!»
Торжественно пел местный хор
В тот день отдохновенья.

Сквозь ставни золотым лучом 
Явилось солнце мне,
Как восхожденье к небесам
Иакова во сне,

А вечный ветер сена дух
Пронес через пустырь,
На подоконнике тогда
Перелистнул псалтырь.

Священник долго толковал, 
Приятно было мне:
Когда он говорил про Руфь,
Я думал о тебе,

Молитва длинная была
Короткою во мне:
Всем сердцем я молился с ним,
Но думал о тебе.

Здесь вид сейчас уже не тот:
Тебя здесь больше нет,
И яркий блеск, что здесь сверкал, 
Утратил солнца свет.

Но сердцу мысли не дают   
Забыть былое – пусть:
Так сосны стонут в вышине,
И навевают грусть;

Былому яркость придаёт   
Воспоминаний сонм,
И солнце, скрывшись в облаках,
Сверкнёт в краю другом.

Текст оригинала:

Henry Wadsworth Longfellow
A Gleam of Sunshine

This is the place. Stand still, my steed,
Let me review the scene,
And summon from the shadowy Past
The forms that once have been.

The Past and Present here unite
Beneath Time's flowing tide,
Like footprints hidden by a brook,
But seen on either side.

Here runs the highway to the town;
There the green lane descends,
Through which I walked to church with thee,
O gentlest of my friends!

The shadow of the linden-trees
Lay moving on the grass;
Between them and the moving boughs,
A shadow, thou didst pass.

Thy dress was like the lilies,
And thy heart as pure as they:
One of God's holy messengers
Did walk with me that day.

I saw the branches of the trees
Bend down thy touch to meet,
The clover-blossoms in the grass
Rise up to kiss thy feet,

"Sleep, sleep to-day, tormenting cares,
Of earth and folly born!"
Solemnly sang the village choir
On that sweet Sabbath morn.

Through the closed blinds the golden sun
Poured in a dusty beam,
Like the celestial ladder seen
By Jacob in his dream.

And ever and anon, the wind,
Sweet-scented with the hay,
Turned o'er the hymn-book's fluttering leaves
That on the window lay.

Long was the good man's sermon,
Yet it seemed not so to me;
For he spake of Ruth the beautiful,
And still I thought of thee.

Long was the prayer he uttered,
Yet it seemed not so to me;
For in my heart I prayed with him,
And still I thought of thee.

But now, alas! the place seems changed;
Thou art no longer here:
Part of the sunshine of the scene
With thee did disappear.

Though thoughts, deep-rooted in my heart,
Like pine-trees dark and high,
Subdue the light of noon, and breathe
A low and ceaseless sigh;

This memory brightens o'er the past,
As when the sun, concealed
Behind some cloud that near us hangs
Shines on a distant field.