М. Цветаева о боге...

         Распятие

Ты помнишь? Розовый закат
Ласкал дрожащие листы,
Кидая луч на темный скат
И темные кресты.

Лилось заката торжество,
Смывая боль и тайный грех,
На тельце нежное Того,
Кто распят был за всех.

Закат погас; в последний раз
Блеснуло золото кудрей,
И так светло взглянул на нас
Малютка Назарей.

Мой друг, незнанием томим,
Ты вдаль шагов не устреми:
Там правды нет! Будь вечно с Ним
И с нежными детьми.

И, если сны тебе велят
Идти к «безвестной красоте»,
Ты вспомни безответный взгляд
Ребенка на кресте.

        Чародей.
    Анастасии Цветаевой
Он был наш ангел, был наш демон,
Наш гувернёр — наш чародей,
Наш принц и рыцарь. — Был нам всем он
Среди людей!

В нём было столько изобилий,
Что и не знаю, как начну!
Мы пламенно его любили —
Одну весну.

Один его звонок по зале —
И нас охватывал озноб,
И до безумия пылали
Глаза и лоб.

И как бы шевелились корни
Волос, — о, эта дрожь и жуть!
И зала делалась просторней,
И у;же — грудь.

И руки сразу леденели,
И мы не чувствовали ног.
— Семь раз в течение недели
Такой звонок!
= = =

Он здесь. Наш первый и последний!
И нам принадлежащий весь!
Уже выходит из передней!
Он здесь, он здесь!

Он вылетает к нам, как птица,
И сам влетает в нашу сеть!
И сразу хочется кружиться,
Кричать и петь.
= = =

Прыжками через три ступени
Взбегаем лесенкой крутой
В наш мезонин — всегда весенний
И золотой.

Где невозможный беспорядок —
Где точно разразился гром
Над этим ворохом тетрадок
Ещё с пером.

Над этим полчищем шарманок,
Картонных кукол и зверей,
Полуобгрызанных баранок,
Календарей,

Неописуемых коробок,
С вещами не на всякий вкус,
Пустых флакончиков без пробок,
Стеклянных бус,

Чьи ослепительные грозди
Clinquantes, ;clatantes grappes[1] —
Звеня опутывают гвозди
Для наших шляп.

Садимся — смотрим — знаем — любим,
И чуем, не спуская глаз,
Что за него себя погубим,
А он — за нас.

Два скакуна в огне и в мыле —
Вот мы! — Лови, когда не лень! —
Мы говорим о том, как жили
Вчерашний день.

О том, как бегали по зале
Сегодня ночью при луне,
И что и как ему сказали
Потом во сне.

И как — и мы уже в экстазе! —
За наш непокоримый дух
Начальство наших двух гимназий
Нас гонит двух.

Как никогда не выйдем замуж,
— Так и останемся втроём! —
О, никогда не выйдем замуж,
Скорей умрем!

Как жизнь уже давным-давно нам —
Сукно игорное: — vivat![2]
За Иоанном — в рай, за доном
Жуаном — в ад....
(Отрывок)