Пуран Дас и богиня Дурга

Жил когда то в Индии человек.Давно или нет! Вам видней. Всяк узрит значимое...

" Он был первым министром одного из полунезависимых туземных княжеств в северо-западной части страны. Человек этот принадлежал к касте брахманов — столь высокой, что самое понятие «каста» потеряло для него всякий смысл.( брахман духовно богат) Его отец занимал важный государственный пост при патриархальном индийском дворе, среди разного пестро разряженного сброда, но сам Пуран Дас рано понял, что стародавний порядок вещей постепенно меняется, и, если хочешь добиться успеха, нужно ладить с англичанами и подражать им во всем, что они полагают хорошим. В то же время нужно быть в милости у своего раджи. Игра была трудная, но спокойный, молчаливый молодой брахман вел ее хладнокровно, в чем ему немало помогало хорошее образование, полученное у англичан в Бомбейском университете, и неуклонно, шаг за шагом, поднимаясь вверх, он сделался первым министром. А это значит, что он обладал в действительности большей властью, чем его повелитель махараджа.
Пуран Дас всегда следил, чтобы их деяния были поставлены в заслугу радже, они открыли школы для девочек, провели дороги, построили бесплатные лечебницы, устраивали выставки сельскохозяйственных орудий и каждый год выпускали Синюю книгу под названием «Моральное и материальное развитие княжества». Министерство иностранных дел и правительство Индии были в восторге. Очень немногие индийские княжества развиваются точно по указанному Англией пути, в отличие от Пуран Даса, который прикидывается, будто верит: что хорошо для aнгличан, вдвойне хорошо для азиатов, правители княжеств придерживались обратного мнения. Первый министр удостоился дружбы вице-королей, и губернаторов, и вице-губернаторов, и врачей-миссионеров, и просто миссионеров, и страстных любителей верховой езды — английских офицеров, которые приезжали охотиться в заповедниках княжества, а также всех многочисленных туристов, вояжировавших по Индии из конца в конец, когда спадала жара, и учивших индийцев уму-разуму. На досуге он назначал стипендии для изучающих медицину и промышленность по английскому образу и подобию и писал открытые письма в «Пионер», самую крупную в Индии ежедневную газету в которых объяснял, каковы цели и намерения его повелителя махараджи.
 В блеске славы, сам вице-король приехал в княжество специально, чюбы пожаловать радже большой крест Звезды Индии — сплошные брильянты, эмаль и ленты, — и на той же церемонии, под выстрелы тех же пушек Пуран Дас был возведен в звание кавалера ордена Индийской империи, так что теперь его имя писалось так Сэр Пуран Дас К.О.И.И.
В тот вечер, за обедом в огромном вице-королевском шатре, он встал, с красной розой ордена, висящего на голубой ленте у него на шее, и в ответ на тост в честь раджи произнес речь, с искусством, в котором мало кто из англичан мог бы его превзойти.
А через месяц, когда в высушенном зноем городе воцарился прежний покой, Пуран Дас совершил то, что никому из англичан и в голову бы не пришло,-он умер для мира и мирских дел. Усыпанный брильянтами орден, а с ним и почетное звание, были возвращены индийскому правительству, государственные заботы были возложены на нового первого министра, и по всей иерархической лестнице началась сложная игра, ставкой в которой было продвижение на ступеньку выше.
Пуран Дас, К.О.И.И., отказался от своего поста, дворца и власти, взял в руки чашу для подаяния и надел желтую хламиду саньяси — странствующего аскета, люди не увидели ничего странного. Он был, согласно древнему закону, первые двадцать лет жизни — учеником, вторые двадцать лет — воином, хотя ни разу не брался за оружие, и третьи двадцать лет — хозяином дома. Он достойно использовал богатство и власть, заслужил себе доброе имя, видел людей и города на родине и на чужбине — там и там ему воздавали высокие почести. А теперь он все это стряхнул с себя, как мы сбрасываем ненужный нам больше плащ.
Однажды он увидел вдали очертания великих Гималаев.
И тогда Пуран Бхагат улыбнулся( важно- улыбка, радость!! Состояние радости- радужная улыбка). Он вспомнил, что его мать была из славного раджпутского рода, уроженка Кулу, как все женщины с гор тосковавшая по снегам, — а если в твоих жилах есть хоть капля крови горцев, тебя в конце жизни повлечет в родные края.
— Там, — сказал Пуран Бхагат, обернувшись к нижним склонам хребта Сивалик, где кактусы стояли, как семисвечные канделябры, — там я найду пристанище и обрету истину.
Однажды вечером Бхагат пересек самый высокий перевал, какой до тех пор встретил — он взбирался туда целых два дня, — и перед ним по всему окоему протянулись чередой снежные вершины; горы высотой до пятнадцати до двадцати тысяч футов, казалось, были так близко, что до них можно докинуть камень, хотя они находились на расстоянии пятидесяти( гематрия - 50 60/ буквы иврит,свойства) или шестидесяти миль. Седловина была увенчана густым темным лесом — гималайский кедр( кедр или зеркало или экран - росток), сосна, черешня, дикая маслина, дикая груша, но в основном кедр( Тиферет- красота/ Солнце),- и под сенью ветвей ( беседка,шалаш...скиния)стоял покинутый храм богини Кали, она же Дурга, она же Шитала, которую иногда молят об исцелении от оспы( последствие гневного языка,сквернословия и злобы,зависти...).
Пуран Дас чисто вымел каменный пол( убрать весь мусор,очистить каменный пол храма,очистить мысли...), улыбнулся осклабившейся статуе, сделал из глины небольшой очаг в задней части святилища, кинул антилопью( богиня антилопа- движение,поток,.Богиня порогов рек- водопад...) шкуру на свежие сосновые ветки, удобнее уместил посох байраги — тяжелый, с медным набалдашником — под мышкой и сел отдохнуть.
Здесь я найду покой, — сказал Пуран Бхагат.
Для жителей гор не представляет труда подняться или спуститься на несколько сот футов, поэтому не успели в деревне увидеть дымок над покинутым храмом, как деревенский жрец взобрался по ступенчатому откосу, чтобы приветствовать незнакомца.
— Наконец у нас появился святой. Еще никогда в жизни я не видел такого человека. Он с равнин, хотя кожа у него светлая; это брахман, первый среди брахманов.
Тогда женщины деревни спросили:
— Ты думаешь, он останется у нас? — и каждая постаралась состряпать для Бхагата блюдо повкуснее. Жители гор неприхотливы в еде, но благочестивая женщина может приготовить неплохие кушанья из гречишной, овсяной или ячменной муки, из маиса и риса, красного перца, рыбы, выловленной в горном ручье, меда из стоячих колод, торчащих в расселинах каменных стен, урюка и желтого имбиря, и когда жрец понес чашу Бхагату, она была полна до краев.
Когда лето сменялось осенью, крыши домов превращались в квадратики чистого золота, потому что жители деревни сушили на них початки маиса. Высадка роев в ульи и сбор урожая, сев риса и молотьба проходили перед глазами Пуран Бхагата там, внизу, на неровных клочках полей, словно вышитых цветным шелком, и он размышлял обо всем, что видел и спрашивал себя, в чем конечный смысл этого всего.
Считается, что отшельники-саньяси, живущие вдали от больших городов, могут творить чудеса с бессловесными тварями, но все чудо заключается в том, что они долго сидят неподвижно, не делают резких движений и не смотрят, во всяком случае в первое время, прямо на своего четвероногого гостя. Жители деревни видели силуэты оленей, кравшихся тенями по темному лесу позади храма, видели минола, гималайского фазана, сверкающего многоцветным нарядом перед статуей Кали, и лангуров, которые, сидя на корточках внутри храма, играли ореховой скорлупой. Кое-кто из детей слышал также, как за обломками скал «распевал» на манер всех медведей Сона, и за Бхагатом твердо укрепилась слава чудотворца.
За годы размышлений волосы( мысли,нити мыслей) Бхагата отросли ниже плеч, в каменной нише рядом с антилопьей шкурой появилась выбоина от посоха( посох движение/ богиня антилопа-,пороги,водопады,падение воды...), на том месте между деревьями, где всегда стояла чаша для подаяния, сделалось углубление, почти столь же гладкое, как сама скорлупа кокоса, а каждый из зверей( животные свойства,качества- лад во всем) знал свое место у очага. Поля меняли окраску в зависимости от времени года; тока заполнялись зерном и пустели и вновь заполнялись; и вновь, когда наступала зима, лангуры резвились между ветвями, опушенными снегом, а с приходом весны матери-обезьяны приносили своих детенышей с печальными глазами из долин, где было теплей. В самой деревне перемен было мало. Жрец постарел, и дети, приходившие раньше к Бхагату с чашкой еды, посылали теперь к нему своих детей; я когда у жителей деревни спрашивали, давно ли в храме Кали у перевала
Глубокой ночью, когда не видно было ни зги, а дождь барабанил как тысяча барабанов, Пуран Бхагат проснулся оттого, что кто-то дергал за одеяло, и, протянув руку, встретил холодную лапку лангура.
— Здесь лучше, чем на дереве, — сонно сказал Бхагат, приоткрывая одеяло, — забирайся сюда и грейся.
Обезьяна схватила его за руку и потянула изо всех сил.
— А, ты голодна? — сказал Пуран Бхагат. — Подожди немного, сейчас я дам тебе поесть.
Когда он наклонился подкинуть в огонь дров, лангур подбежал к двери, заскулил, снова подбежал к Бхагату и стал теребить за ногу.
— В чем дело? Какая у тебя беда, брат? — спросил Пуран Бхагат, потому что глаза лангура говорили о многом, о чем не мог сказать его язык. — Если только один из твоих сородичей не попал в ловушку — а здесь их никто не ставит,- я не выйду наружу в такую погоду. Взгляни, брат, даже олень ищет защиты под кровом.
Рога оленя с грохотом ударились о камень, когда он вбежал в храм и налетел на статую улыбающейся Кали. Олень опустил голову, нацелил рога на Пуран Бхагата и, тревожно ударив копытом, с шумом выпустил воздух из ноздрей.
— Ай-ай-ай! — сказал Бхагат, щелкая пальцами. — Так-то ты отплачиваешь мне за ночлег?
Но олень толкнул его к дверям, и в эту самую минуту Пуран Бхагат услышал звук, подобный вздоху, увидел, как две каменные плиты пола отошли друг от друга, и под ними зачмокала вязкая земля.
— Теперь я понимаю, — сказал Пуран Бхагат. — Нечего винить моих братьев за то, что они не сидят этой ночью у огня. Гора рушится. И все же… зачем мне уходить? — Но тут взгляд его упал на пустую чашу для подаяния, и выражение лица изменилось.-Они каждый день приносили мне пищу с тех самых пор… с тех самых пор, как я пришел сюда, и если я не поспешу, завтра в долине не останется ни одного человека. Да, мой долг — спуститься и предупредить их. Назад, брат, дай мне подойти к очагу.
Олень неохотно отступил на несколько шагов, а Пуран Бхагат сунул факел в самую середину очага и стал вертеть, пока факел не разгорелся.
— Вы пришли предупредить меня, — сказал он, поднимаясь. — А теперь мы поступим еще лучше. Скорей наружу, и позволь мне опереться о твою шею, брат, ведь у меня всего две ноги.
Правой рукой Бхагат ухватился за колючую холку оленя, левую, с факелом, отставил в сторону и вышел из храма в ненастную ночь. Не чувствовалось ни малейшего дуновения, но дождь чуть не загасил факел, пока олень спускался по склону, скользя на задних ногах. Когда они вышли из лесу, к ним присоединилось много других «братьев» Бхагата. Он слышал, хотя видеть он их не мог, что вокруг теснятся обезьяны, а позади раздается «ух! ух!» Соны. Ветер свил длинные седые волосы Бхагата в жгуты; под босыми ногами хлюпала вода, желтое одеяние облепило изможденное старческое тело, но он неуклонно двигался вперед, опираясь на оленя. Теперь это был не святой отшельник, а сэр Пуран Дас, К.О.И.И., первый министр одного из самых больших княжеств, человек, привыкший повелевать, который шел, чтобы спасти людям жизнь. Они спускались вместе по крутой, покрытой водой тропе, Бхагат и его «братья», все вниз и вниз, пока олень не наткнулся на каменную стену тока и фыркнул, учуяв Человека. Они были в начале единственной кривой деревенской улочки, и Бхагат ударил посохом в забранное решеткой окно домика кузнеца; ярко вспыхнул факел, прикрыгый нависающей кровлей.
— Вставайте и выходите! — вскричал Пуран Бхагат и не узнал собственного голоса, ведь прошло много лет с тех пор, когда он обращался к людям. — Гора падает. Гора сейчас обрушится. Вставайте и выходите все, кто внутри!
И люди побежали так быстро, как умеют бегать только горцы, — они знали, что при обвале нужно подняться на самое высокое место по другую сторону долины. С плеском они перебрались через речушку на дне ущелья и, задыхаясь, стали взбираться вверх по ступеням полей за рекой; Бхагат шел за ними со своими «братьями». Люди карабкались все выше и выше, перекликаясь, чтобы проверить, не потерялся ли кто-нибудь из них, а по пятам за людьми с трудом двигался олень, на котором повис слабевший с каждым шагом Пуран Бхагат. Наконец на высоте пятисот футов олень остановился в глухом сосновом бору. Инстинкт, предупредивший его о надвигающемся обвале, сказал ему, что здесь он в безопасности.
Теряя сознание, Пуран Бхагат упал на землю; холодный дождь и крутой подъем отняли у него последние силы, но он успел еще крикнуть туда, где мерцали рассыпавшиеся огни факелов:
— Остановитесь и пересчитайте, все ли здесь! — а затем, увидев, что огни стали собираться вместе, шепнул оленю: — Останься со мной, брат. Останься… пока… я… не… уйду!..

В воздухе послышался вздох, вздох перешел в глухой шум, шум перерос в грохот, становившийся все громче и громче, и гора, на которой они стояли во мраке, содрогнулась от нанесенного ей удара. А затем минут на пять все потонуло в ровном, низком звуке, чистом, как басовое органное «си», отозвавшемся дрожью в самых корнях деревьев. Звук замер, и ропот дождя, барабанившего по траве и камням, сменился глухим шелестом воды, падавшей па мягкую землю. Этот шелест говорил сам за себя."/Редьярд Кипленг./

Много лет богиня Дурга - дева воительница безмолвно оберегала жизнь Пуран Даса. Её любовь была велика и безмерна...!
Она принимала в молчании свой рок, находясь рядом с любимым, молчаливой ,безликий статуей.
Пуран смотрел в глаза Оленя и растворившись в них он узрел маленькую Лань.

Дева в сад дивный ходила,
Лань во саде том бродила!
Нежны лики, глаз- алмаз!
А , во лбу пылал-  топаз!

Как, копытце  землю бьёт -
Изумруд  нам явь даёт!
Камень дивен ликом,
В мудрости велик- он!

Дева в сад дивный ступала,
Лань под древом отдыхала,
Деве свет дарила,-
Сказы говорила!

По тропинке Лань ступает,
Дева след её ласкает!
Открывает лик рассвет,
Камень явлен- белый свет!

Лань на камень сей ступала,-
Благодать суть наступала,
Стала лань копытцем бить,
Самоцветы миру длить!

Мир во радуге рождался,
Во сиянье пробуждался.
Горы зрили облака,
Со горы спешит река!

Звезды очи отворяют,
Мудры думы вдохновляют!
Дождь во каплях моет лик,
Хрусталь во Солнце возник!

Дева капли собирала,
Уста ими целовала!
Изумруды мысль брала,
Звездой на сердце клала!

Медок пчелки приносили,
Во цветочны чаши лили.
Дабы Сурья расцвела,
Сей нектар дева пила!

Лань нектар с милой пивала,
Самоцветы создавала!
Дева- песнь дарила,
Лань- сказы творила!

Танец дивный, так рождался,
Волной радуг пробуждался!
Во единстве ярок свет,
Коли бог дарит рассвет!

Вот из лесу мишка вышел,
Он се песни душой слышал,
Стал он Сурицу пивать,
С девой танец танцевать!

Даровал ей лик мохнатый-
Леса дух в власах кудлатых!
Бурый радости венец,
Был се- Велеса гонец!

Затем птицы прилетали,
У бел камня щебетали!
Коло цветики цвели,
Тропы к озеру вели!

Лань тихонько так ступает,
Дева с бурым путь верстает!
Он дарует оберег,
Крови древней- ярок свет!

К озерку все подходили,
В очах правду находили,
Гладь рождала образа,
Очи полнила роса!

Лань жемчужины сыскала,
Чело звёздный лик ласкало!
Тур созвездие явил,
Щит  к девице свет свой длил!

Лань звездой в ночи сверкала,
Небеса любя ласкала!
Орион- коло сиял,
Пояс - девицу обнял!

Пуран Дас открыв глаза стоял обнимая прелестную деву , с изумрудными очами.Шелковые власы нежно спадая ,ласково обнимали юношу! Сладкие медовы уста даровали ему жизнь, обретя божественный сад . Маленькая Лань ласкалась у ног девы и бурый медведь гордо восседал на валуне.
- Как долго я тебя искал любимая!
Молвил , обнимая с любовью стан Та(мера утверждения божественного),счастливый Пур..ан..Да..ас..(пур-жребий,Анна -глубинные пророчества,)

- Наконец, то я тебя обрела! Вся сила и стать девы расстаяли в объятиях любви! Полня мир красотой!...



                Олень, Лань.
Олень связывался со священными языческими зимними праздниками – Колядами. Считалось, что олень также покровительствует семье и браку.
 Во многих народных сказках появление золоторогого оленя на свадьбе - к счастью и долгой жизни.

Олень олицетворяет верховные славянские божества – Рода и Рожаниц, которые изображались на вышивках в виде двух олених или лосих. В позднее славянское время место верховного бога занял Сварог, а затем и Перун. С ним также связан олень. Праздник Перуна 2 августа был последним летним днем, в который можно купаться, потому что в этот день олень мочится в воду и охлаждает ее.

Время оленя - середина зимы и конец лета.

..............

Олень на знамени его, цвета прозрачного красного вина, а камень колена Нафтали – аметист. Иаков даровал ему земли вблизи Кинерета, на которых раньше всего....

Олень- быстрый стих.....
Неффалим (Нафтали), Олень, Газель, аметист.
Газели-

Газель является лирическим стихотворением, в котором рифмуются два полустишия первого бейта, причём затем та же рифма (монорим) сохраняется во всех вторых полустишиях каждого последующего бейта по типу «aa, ba, ca, da» и т. д. Первое полустишие называется — мэтлэ, а последнее полустишие — мэгтэ.
............

                Дурга.

По одной из версий, выступает как супруга Шивы в одной из её грозных форм. Согласно некоторым представлениям, представляет собой объединённую божественную силу, чтобы установить равновесие и гармонию, покой и благополучие. В индуистской иконографии обычно изображается в виде десятирукой женщины, хотя иногда число рук может и не равняться десяти (например, в облике Махадурги имеет двадцать рук), восседающей на гималайском тигре или льве, держащую в пальцах, сплетённых в мудрах, различные средства защиты и нападения, а также атрибуты различных богов — трезубец Шивы, диск Вишну, лук Ваю, ваджру Индры и др.


             Богиня Дурга.
В тантризме имя богини имеет своё значение, так слог ду напоминает о четырёх асурах: бедность (даридра), страдание (духкха), голод (дурбхикша)/ отсутствие отдачи/ и дурные привычки (дурвьясана). Звук р означает болезни (рогагхна), а слог га — грехи (папагхна), несправедливость/ отступление от истины: суд и закон: Дин/ кнесет Израэля- Роза/ Малхут/ Шхина), антирелигиозность, жестокость, леность и прочие дурные привычки. Таким образом, богиня уничтожает все виды зла, символизируемые звуками дур и га.

Дур-камень.
Га-путь...
Друга - путь камня...

Поверхность или гладь воды- мокрые камни...
Вода- милосердие/ отдача,радость... Тора!

Аум Тат Сат.-камень...
Тат:брама
Сат-бытие.


Рама яна
Путь Рамы.

Книга-пояс, свиток/том/мумия/воск/волосы богини/лучи солнца/пелены/суд... Весы.


Книга сияния, Света, сад....
Сияние- молоко Великой Матери..
Получить молоко- пищу( утолить голод- осознать эгоизм и желать духовного роста...