Ангельская колыбельная

Ты – дочь иудея-безумца, ранимое мира созданье.
Слово и Образ пасутся на лугах твоего сознанья.

Пламень непреходящий твой лик озарил изнутри.
Факелом, смачно горящим, моё лицо озари!

В ритме молитвы усталом голос твой – ключевая вода.
В глаза твои море упало; в него я нырну без стыда.

Я опускаюсь на донце моря твоей любви.
Распахни пошире оконца: я приду – лишь позови.

К тебе я отправил птицу в синих прядях огня.
Птица над морем струится, не замечая меня.

Пусть усталая птица песню мою донесёт,
произвольно раздвинет границы, защитит, утешит, спасёт.

Звёзды на дне колодца птице укажут путь.
В море утопло солнце – солёной воды глотнуть.

Любовь – такое же море, лишь с демонами во рту.
В кислотном кошачьем узоре танцуешь ты сквозь пустоту.

Под аккомпанемент бранных взоров несу хрупкий мир на плечах,
и нет ни капли укора в полночных вселенских очах.

И если всё небо станет бездонным огнём полыхать,
и все континенты растают, и ничьих голосов не слыхать,

и если в припадке на землю, расколовшись, рухнет луна,
словам моим тихо внемля, пребудешь лишь ты одна.

Любовь – такое же небо, только с чертями во рту.
Ни оказался я где бы, сияешь ты сквозь пустоту.