в обнажении зыбком

прощаясь и дико и нежно
под взрывы морозные роз
вдыхая дурманных кортежных
убитых молений наркоз
и веря что жертвы не пали
урал и алтай и кавказ
в глазах твоих полных печали
и взрослых проказ
и маски на черные лица
на белые взрывы сирен
на желтые кости на спицы
скелетов встающих с колен
стучались усталою птицей
кричали и плакали вдруг
и вновь умоляли гневиться
горящих напалмом подруг
а воды срывали вершины
визжали карданы темнот
меж водорослей машины
впечатывались в шамот
и ты в обнажении зыбком
ломких зеркал в реке
сжимала со страшной улыбкой
огонь в своей узкой руке
но космос седыми власами
сквозь нити заплаканных глаз
все радовал чудесами
больных вечно юных проказ
и свертывалась порода
нашей вселенской лжи
и бешеная природа
вступала за рубежи
и тайна ужасная тайна
спичкой упавшая в спирт
тебя осветила случайно
в фонтанах аорт
в поэзии века развратной
кто из святых не крал
как в рукаве твоем карты
так на груди коралл
высокие черные белые
красные вдрызг
она все пела и пела мне
переходя на визг
и мертвая осени птица
глотала брызги огня
юлою она кружится
сталью звеня