обед из теккерей

Сегодня мы бредим Парижем.
А там ресторан,ресторан.
И светом вечерним престыжен,
Совсем, разудалый канкан.
Когда-то любил я под вечер,
Сидеть там и думать и ждать.
А впрочем...платить было нечем.
Я должен об этом сказать.

Какие-то странные вкусы,
У этих ночных парижан.
А сок прямо капает в бусы.
Какой-нибудь тощей мадам.
Селедкой набита до пуза.
Набита каким-то мясцом.
Потом этот отблеск арбуза.
И шепот,и шепот кругом.

Поклонник совсем обожрался.
А я голодал,голодал.
Однако всегда улыбался.
И что-то про вечность....слагал.
Вот гусь проплывает некстати.
Вот что-то еще из спаржи.
Париж для меня словно....мати.
Ты, только Парижу служи!!!

Когда ты мальчишка плюгавый.
К тому же еще и поэт.
Однако слежу за приправой.
Преставьте ее...на обед.
А это котлета наверно.
Для той серебристой мадам.
А я улыбаюсь так скверно.
А я сочиняю...роман.

А двери опять все открыты.
И я захожу в этот рай.
Гарсон этот вечно сердитый.
Который все клянчит на чай.
А где он сегодня?! Не знаю!
- Он умер еще в том году!!!
А я его все вспоминаю.
А я вспоминаю....еду.

Какие-то тени по кругу.
Столы и ночной аромат.
А я заказал только другу,
Какой-то паршивый салат.
Гарсон улыбнулся устало.
-Велели еще подождать...
А там серебристая зала.
А там все идут танцевать.

Я снова средь этого блеска.
Теперь уже тонкий стилист.
А в сердце горит юмореска.
А в сердце рождается свист.
И столик мой справа за вами.
А я здесь когда-то сидел.
Голодный с голодными снами.
Над целой поэмой...потел.

Гарсон,только тень покачнулась.
Гарсон,это я,это я.
А публика эта вернулась.
Бокалы качнулись звеня.
Я помню сюртук твой с заплатой.
Какой-то простуженный взгляд.
Ты снова идешь за оплатой.
Как будто на вечный парад.

И тот толстячок тоже где-то.
И где-то его визави.
А Джони раздавит карета,
Когда заключал он пари.
А Джейн умерла от простуды.
А муж ее плачет навзрыд.
А столько разбитой посуды.
Гарсон собирать не велит.

Париж,ты был странным навеки.
А я начинал все писать.
Твои серебристые реки,
Всегда так хотели пожрать.
И я был один из влюбленных.
В твои серебристые сны.
Котлеты висят на балконах.
И надо ползти со стены.

Все надо! И все не забыто.
И вот среди вечных котлет.
Гарсон подходил так сердито.
- А мест в этот раз больше нет.
Идите на кухню,там супа...
Оставили только для вас.
И я вспоминал это глупо.
И шел за тоской твоих глаз.