песня о рубашке из томас гуд

И эта проклятая рвота.
Сегодня сводила с ума.
Работа,работа,работа.
Сегодня....сейчас...дотемна.
Охота тебе,не охота.
Но только ты сходишь с ума.

Глаза уже видить устали.
Глаза уже падают вдруг.
И иглы в мозгу зашептали.
И снова подарят свой звук.
И пальцы за глотку хватали.
Чтоб только забыть этот стук.

И ты с каждым часом бледнея...
Швея,тебе надо сидеть!
Какая-то тощая фея.
Должна в это утро поспеть.
Должна в это утро шалея,
Дошить это платье на треть.

А вечность идет как-то странно.
И лето,и осень,и день.
Проклятая тень сарафана.
Ночами приходит сквозь тень.
И вьюги летели с тумана.
И дождь этот падал в сирень.

Опять рукава задрожали.
Опять воротник,воротник.
И ты в замерзающем зале.
Иглу поднимаешь,как штык.
И слезы куда-то упали.
Куда-то за слезы,за крик...

Какая-то сволочь в манжете.
Придет,будет тыкать и выть.
Сегодня ему на балете,
С иголочки надо входить.
А слезы проклятые эти.
Уже не дают говорить.

Швея!Твое сердце застыло.
Над этой работой ночной.
А ты без конца говорила.
Следя за проклятой иглой.
Работа тебя полюбила!
И душит костлявой рукой.

Забота и снова забота.
Потом этот стук,этот мрак.
Работа,работа,работа.
За ржавый вонючий пятак.
Откуда же эта охота...
Тащиться на черный чердак.

А где-то шептали просторы.
А где-то звенели поля.
И солнце упало на шторы.
Но только все мучит тебя.
И пальцы сегодня не скоры.
И пальцы болят...теребя.

Швея!А спина завывает.
И воет от боли опять.
И голод за сердце хватает.
И начал уже добивать.
А дождь этот листья сметает.
И хочет рубаху порвать.

Работа,работа,работа.
В каком-то безумном броске.
От грязи,от крови,от пота,
Игла задрожит на руке.
Рубаха того идиота,
Петлею висит....в потолке.