В начале дорог

В начале дорог

(Оригинал "На пачатку дарог" http://www.stihi.ru/2014/07/16/6904 )

 Толкут женщины сечками бодро,
 Как будто споро отбивают такт
 Для некой небывало быстрой польки.
 В распаренные глотки тёмных бочек
 Плывёт капуста белою горой.
 Её засыплют солью с чёрным тмином
 И звёздами моркови, красной, вкусной,
 Антоновку для аромата бросят,
 И вновь стучать все начинают дружно.
 Начало сентября.
 Глухая ночь
 Лежит за окнами понуренного дома,
 И плачется о горькой своей доле
 Там, за окном, раздетый чёрный сад.
 И пустота без края за окном.
 И георгины, под дождём холодные,
 Холодное, от капель дождевых,
 Тоскует яблоко на голой ветке:
 Забыли.
               Ну, а в доме хорошо, тепло,
 У печки греется лениво кошка,
 И тускло светит лампа керосиновая:
 Здесь женщины сошлись на «толоку»
 Чтобы помочь нашинковать капусты,
 А чтоб сказать по правде, то попеть,
 И пошутить, забыв и тьму и ночь,
 После работы лёгкой выпить водки
 И почесать незлобно языки.
 Какая ночь!
                Как неуютно тем,
 Кто в эту ночь идёт в далёкий путь
 В холодный дождь, по лужам тусклым,
 От золотистых огоньков уютных…
 О, как поют. И уши у ребёнка,
 Сидящего на стульчике у печки,
 Впервые жадно ловят эти звуки,
 Впервые в жизни. Лишь четыре года
 Над белою головкой пробежали,
 Которая, как спелый одуванчик,
 Качается под ветром вольных песен.
 Он многого ещё не понимает:
 Зачем солдат послал платок дивчине,
 И реченька не полна почему,
 Зачем Андреевна себя ножом убила,
 Когда могла она убить султана?
 Зачем плакун-трава покрыла землю?
 Но ничего, и звуки этих песен
 Останутся навеки в сердце жить,
 Словами первых и любимых книжек.
 Уже умеет он читать. Довольно рано.
 И книжки эти возле толстых ножек:
 «Савось-распуснік» «Пра сабаку Бума»,
 «Пра пана-жываглота», «Вярнідуб».
 Букварь в потрёпанной обложке, старый.
 И сказки, сказки… Сказки Беларуси,
 Чудесные, как первые пролески,
 И яркие, как вспышки первых молний,
 Загадочные, как огонь в лесу,
 Богатые, как август золотой.
 Когда от букв глаза он отрывает,
 Он видит белозубый рот Павлины,
 Весёлой тётки. Как она всё шутит!
 Гораздо позже он прочтёт Купалу,
 И вместо юной и язвительной Павлинки
 Предстанет это доброе лицо:
 Ведь так они похожи красотою,
 И голосом, характером весёлым,
 И щедрой белорусскою душой…
 Но надо поскорей вернуться к книжкам,
 Ведь долго на девчат смотреть нельзя,
 Они чудачки: лишь поймают взгляд –
 Как сразу подбегут, на руки схватят,
 И начинают прижимать к груди.
 (О, чтоб ребёнку лет на двадцать больше!
 Тогда бы он не очень бы противился!)
 А так он толстый, пухлый, аппетитный,
 Его целуют, тискают, кусают,
 Смеются как-то странно и краснеют.
 Ну-ну! Какие крепкие объятья,
 Тепло как дышат их тугие груди!
 Как плохо это всё! Ну, и, конечно,
 Настырная чернявая Онежка.
 Ну так и лезет. А в глазах такое,
 Что делается грустно, неспокойно,
 Зачем целует? И ребёнок видит,
 Что парень тот, нескладный, долговязый,
 Василь, сидит в углу, молчит, вздыхает,
 Охотно бы с ним местом поменялся.
 Однажды в простоте своей душевной
 Он это Василю вдруг предложил,
 И удивился, когда все захохотали.
 Как Ваське хорошо! Его не носят,
 Он может у дверей сидеть спокойно
 И громко кочерыжками хрустеть.
 Ах, эти кочерыжки, сладкий сок!
 Как взрослым станет он – то, несомненно,
 Всегда хрустеть их будет, сколько хочет.
 А так, чего-то много не дают.
 Глухая ночь слезится за окошком.
 И лампа. В печке жёлтые солдаты
 Стреляют громко и упорно лезут:
 Штурмуют крепость деревянную. Уютно.
 Мурлычет кот. И сказки наплывают.
 И вновь течёт, течёт, как речка, песня,
 Плывёт в душу, и в сердце малыша,
 И никогда её он не забудет.
 Кем будет он? Кем станет в жизни он?
 Не знаю я ещё, ведь этот мальчик, –
 Я сам.
             И парусом надёжным
 Осталась эта песня на всю жизнь.
 Ты, песня, помоги, в жестоких волнах,
 В запруде тихой, где вода цветёт,
 Неси меня ты к морю. Очень жду.

(Оригинал "На пачатку дарог" http://www.stihi.ru/2014/07/16/6904 )