Сатира на султана Махмуда. Фирдоуси. перевод

Фирдоуси. Перевод.




Великий шах Махмуд, величие твоё
В бездарности как раз, что льётся из краёв.

Честь падишахом быть не первым заслужил:
О, скольких до тебя народ уж схоронил?!

Годишься в слуги ты царям времён былых,
Ведь не от пустоты казна трещала их.

И не короной, нет – гордились головой!
Они не на пирах свой видели покой.

А ты презренен, верь, народу своему:
Власть превратил в разгул, а хижины – в тюрьму!

Напыщенность твоя, на деле – смех людей.
Не храбрости моей дивись – а правде в ней!

Свободы плащ мечом изрезал, искромсал.
За ним меня – не пса, а дива увидал!

Неужто до сих пор мою не слышал речь?
Тогда дрожи: мой дух с тобою ищет встреч!

Известно мне, что псы тебе уж донесли
О том, что мой Пророк был, есть – Святой Али.

И ты рассвирипел, наполнил гневом грудь.
Слону велел меня ты под ноги швырнуть.

А что же я? А я от слов не откажусь,
И с верою в Али расправы не боюсь!

Пускай меня сожгут, посадят на кол, пусть:
Свет жизни – Мухаммад, Али – живая грусть!

Но, к счастью, есть места, где в них в чести цари.
Их слышу голоса: «Твори, поэт, гори!»

Узнает мир пускай о царствии убогом.
И слава пусть найдёт ко мне, в Иран, дорогу.

Фирдоуси царей – мужей превозносил.
В поэмах воспевал на языке фарси.

Стихов сто двадцать тысяч создал, срифмовал.
Времён я правду в них душою высекал.

Броню, щиты, кинжалы, луки и мечи.
Я копья описал, доспехи, епанчи.

Полёты стрел воспел – долину в мертвецах.
Водил в покой царя и… убивал в боях.

Коней, ослов, слонов в смертях я виноват.
Драконов убивал, что выдыхали ад.

Чудовищ вывел в свет подземных напоказ.
Всем демонам земным и ангелам дал глас.

Кто, нынче, все они? Могилы бытия!
То я их воскресил в своих стихах, друзья!

Властитель, кто ты есть на деле – прах земной!
Лишь я смогу тебе дать в вечности покой.

Лишь я позволил им быть снова во дворцах.
А что дворцы, они разрушатся в веках.

Из строк воздвиг я мир, ушедших оживил,
И показал - кто, кем, каким на деле был.

Благодаря лишь мне ты ожил, властелин:
Ты – плод моих морщин, ты – цвет моих седин.

Над царской книгой век за веком проплывёт.
Величие её в веках не пропадёт.

Рукой Фирдоуси сей создан дивный мир.
Сравнится кто с моей поэзией – дам пир!

Красноречив один, другой – остёр в словах…
Но то, что создал я – благословил Аллах!

Тридцатилетний труд мой даром не пройдёт.
Иран, воспетый мной, величье обретёт!

Я подвиг совершил, однако, царь Махмуд
В невежестве своём отверг великий труд.

Другой бы, не найдя наград – отдал бы трон!
А царь Махмуд шербет мне подал… Жалок он.

Так вот она, цена царь – книги?! Тридцать лет
Трудился, точно раб, чтоб пригубить… шербет?

Не видящая явь – чего же стоит знать?
Явь, что века потом люд будет воспевать!

Нет проку озарять бездарного венцом:
Холоп в нём не умрёт, будь трижды он царём.

Торговец благовоньем нагрубил? Не злись.
В семью, благоухая, лучше ты явись!

А  к угольщику ты заглянешь на часок,
Тебя узнает вряд ли собственный сынок!

Ну, что же видим мы: надежды возлагай
На тех, с кем можно быть,  бездарных – избегай!

И, если б царь Махмуд величием владел,
Он гений бы в речах бессмертных разглядел.

Когда б услышал он сказанье прошлых лет?..
Когда б проникся он – ум озарил бы свет!

Вознёс бы царь меня тогда до облаков.
Я не был бы сейчас беднее бедняков.

Восьмой десяток лет. Не голодает люд…
А мне, Фирдоуси, объедки подают.

Я родину свою в стихах берёг от зла,
Чтоб справедливость в ней навеки расцвела.

Чтоб по пути добра шёл царь и весь народ.
Чтобы властитель мог всё видеть наперёд.

Чтоб вечно помнил царь: народа он слуга.
Что, выбрав этот путь, – переживёт века!

Но, вижу: властелин к речам извечным глух.
Так пусть горит в огне его смердящий дух!