Могучая, кипучая 89-91

МОИСЕЙ
Памяти Андрея Дмитриевича Сахарова

«И сказал ему Господь: вот земля, в которой я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря:
«семени твоему дам её. Я дал тебе её увидеть глазами твоими, но в неё ты не войдёшь.»
Второзаконие, гл. 34\4

Быть может где-то в океане
Такие сыщем острова,
Где жители всегда в нирване
И где любовь всегда права.

Но за метельной круговертью
В России всё наоборот.
Но кто ведёт войну со смертью,
Как наш народ её ведёт?

Попробуйте хоть пару чистых
Найти здесь рук. Но есть же стыд!
Мы не рабы у коммунистов!
Но кто здесь смерти не творит?

Но как же это? За и против
В одних и душах и умах...
А кто, скажите, на работе
Не производит ложь и страх?

Перешагнув порог конторы
или вздохнув за проходной,
кто из родной советской своры
не проклял подвиг трудовой?!

- Хоть на минуту бедный пленник
Останови к обрыву бег.
Опомнись! Ты же человек! –

Так призывал нас академик,
Вложивший в лапы дикарям
Такую жуткую дубину,
Что тут же содрогнулся сам –
Прозрел, восстал, расправил спину.

Но грозно с тысяч площадей,
В озоновые глядя дыры,
Фалангой по России всей
Упрямо дыбятся кумиры.

Внедряют истину в народ
Гранитных командоров туши:
Работать надо, чтобы кушать,
А вовсе не наоборот.

Чтоб нас избавить от заботы
Творить добро, карать обман, -
Что наша жизнь, а что работа
Определяет истукан.

И если где-то он заметит
Раба с разогнутой спиной,
Помои хлынут, свиснут плети,
Затопчет каменной ступнёй.

И мы молчим. И нету силы
Свалить его, развеять тьму...
Но даже на краю могилы
Ты призывал взорвать тюрьму!

Молчанье – золото? Такое
Молчанье – как свинец, как яд.
Ты знал, из рабского застоя
Немногие с тобой хотят.

Черна пустыня. Нет дороги.
Но, обдирая душу в кровь,
Ты вёл забитых и убогих
Туда, где правда и любовь.

И вот, когда обетованный
Край замерещился вдали,
Когда качнулись истуканы –
Позор истерзанной земли –
Твои окончились дороги.

Страна поникла головой...

Ты нас прости, учитель строгий,
За всё прости, чем пред тобой
Неправы были, малодушны...

Тебе не нужен мавзолей.
Но даждь нам, Боже, хлеб насущный,
И душу эту обогрей,
Где пресещает лик Твой светлый,
Раба помилуй, Всеблагой,
Очисти дух его бессмертный
И со святыми упокой.

17.12.1989,
во время похорон А.Д.С.
 

ЗДРАВСТВУЙ, СВОБОДА!

Сердце сегодня и ноет и бьётся.
Рядом со смертью чему оно радо?
То над столицей родной раздаётся:
«На Баррикадную! На баррикады!»

Сердце России сегодня на Пресне,
Там, где трехцветное знамя над нами,
Где Хасбулатов, Силаев и Ельцин,
Где против танков стоят с кулаками.

Здравствуй, Россия! Забытое слово
Прямо из мифа, из сказки, из песни
Вырвано нами и вспыхнуло снова
Здесь, возле Белого дома на Пресне.

Здравствуйте, граждане новой России! –
Против «черёмух» с платочком на шее,
Но без ярма на истерзанной вые –
Чукчи, славяне, татары, евреи!

Где вы, совки? За какою бронёю?
Идолов ваших – жратву и дубину –
Хватит кормить нашей кровью живою,
Хватит нас в стойлах держать за скотину.

Думай, солдат, кто тобою играет,
Кто раздувает гражданскую бучу,
Кто за собою готов, утопая,
Всех уволочь пятернёю трясучей.

На Баррикадную! На баррикады!
Ночью ли днём ли, в любую погоду –
Смело в кордоны! Смело в отряды!
Здравствуй, победа! Здравствуй, свобода!

20-21 августа 1991 г.
у Белого Дома в Москве.
 

О, РОДИНА...

Трехцветные никнут знамёна
Под тяжестью траурных змей.
Рыдает российская зона,
Хоронит своих сыновей.

О, Боже! Небесные Силы!
О, совести нашей укор!
Вы нас отвели от могилы,
Священный раскрыв омофор
Над грешными нами.
За что же –
Рыданья у всех на устах –
За что же о, Праведный Боже,
Они
проплывают в гробах?!

Вот образ на стену приклеив,
Мы свечек затеплили ряд.
Молитвы доходят скорее
От узников и с баррикад.

О, как мы молились, ребята:
«Яви свою милость,
и вновь
Нам крови невинной не надо!» -
И страх побеждала любовь.

А люди, что в Доме не спали –
России надежда и честь –
Просили, молили, кричали
Под пули и траки не лезть.

- Вы с нами, мы вместе -
довольно! –
но жизнь и свободу любя,
как сладко, высоко и больно,
Россия, сгореть за тебя.

И первый рывок оккупантов –
Сбываются жуткие сны –
На траках советского танка
Бессмертной России сыны,
Воскресшей России начало...

О, сердце, уймись, не кричи...

На чёрных своих пьедесталах
Все феликсы, все ильчи
Качнулись, набычили шеи –
Неловко стоять на гробах –
Бессмертные, словно кащеи,
Почуяв предсказанный крах.

Трехцветные никнут знамёна...

Над прахом твоих сыновей
Мы дети России –
не зоны –
О, Родина...

24 августа 1991 г.
во время похорон жертв ГКЧП.

Подробней: