Генрих Гейне. Вознесение

H.Heine.(1797-1856).Himmelfahrt.

Ещё лежало тело на столе,
Но на прощание, махнув Земле,
Душа, с мирской расставшись суетой,
Отправилась на Небо, в мир иной.

Там, в Райские ворота постучав,
Всплакнула, речь несмелую начав:
- «О, Пётр! Приди и дверь скорей открой,
Мне непосилен боле путь земной.
В небесном царстве, сей окончив путь,
Хочу на шёлковых подушках отдохнуть
И с ангелами в жмурки поиграть,
Вкусив в Раю покой и благодать!»

За дверью кто-то топал и сопел,
Как старый ключник связкою гремел,
Окошко во вратах открыл не скоро
И Пётр Святой явился визитёрам:

- «Покоя от бродяг нет, право слово,
Цыган, поляков, прочих псов без крова;
Дневные воры, буры, готтентоты
По одному, иль выстроившись в роты -
На небеса всем нужно непременно,
Чтоб ангелами стать или блаженными.
Здесь висельников только не хватало –
Для вас в Раю не выстроили зала!
С такою рожей – это не ко мне;
Идите-ка вы лучше к Сатане!
Прочь, прочь отсюда! Больше я не жду!
На чёрные подушечки в аду!»

Бурчит старик, ругаясь как попало,
Но не хватает в голосе металла,
И под конец словами утешения
К Душе он начинает обращение:

- «А ты на негодяев не похожа!
Твоё желанье я исполню всё же.
Поскольку день рожденья у меня
И оттого сегодня добрый я.
Ну, назови мне город, государство,
Откуда ты; и сразу признавайся
Была ли в браке? Брачное терпение
Стократно искупает прегрешения;
Мужьям не должно отправляться в ад,
И ждать не гоже возле Райских врат».

Душа речёт: "Из Пруссии путь длинный.
Из города родимого, Берлина.
Там в водах Шпрее и зимой и летом
Купаются студенты и кадеты.
Но Шпрее разливается ужасно,
Когда пройдут дожди; как там прекрасно!
Я – должность там приват-доцента занимал
И лекции по философии читал,
Была сироткой у меня жена,
Раз мне скандал устроила она,
Поскольку дом без хлеба оказался,
И по причине этой я скончался».

Воскликнул Пётр: «Вот горе, вот так да!
От философии всегда одна беда.
Признаюсь честно: не могу понять,
Зачем такой предмет преподавать.
Она скучна, доход с неё не жди,
К тому ж безбожна, как ни погляди!
Живёшь с ней в голоде и нищете,
В итоге сам – добыча для чертей!

Могу представить, как твоя Ксантуппа
Слезами обливалась возле супа,
В котором жир ни разу не гостил
И ей свою улыбку не дарил.
Но, бедная Душа, тебе везёт!
Я, строгий нынче получил приказ и вот
Обязан каждого, кто с Жизнью распрощался,
В которой с Философией общался,
(Особенно безбожных немцев рать)
Плетьми с обратной стороны стегать.
Но у меня сегодня – день рождения
И по сему свободна от гонения
Отныне ты. Входи скорей и тут
Ты наконец-то обретёшь приют.
Весь день, с утра до самой темноты
По небесам гулять свободно можешь ты,
По улочкам, мощёным камнем редким.
Возьми себе, однако, на заметку:
О Философии не думай даже дня,
Не то вконец скомпрометируешь меня!
Услышишь пенье ангелов вблизи –
Вмиг радость на лице изобрази!
А если главный ангел запоёт,
То пусть восторг тебя насквозь проймёт.


Скажи ему, что у Марии Малибран
Похуже голос. Вот сопрано из сопран!
Аплодисментами хвалить необходимо
Как Херувима, так и Серафима.
Сравни их непременно ты с Рубини,
Иль с Марио и Тамбурини,
Их «Совершенством» назови «сиятельным»,
Но делать реверанс – не обязательно!

Певцов на Небе лучше вам не злить,
Их нужно непременно умаслить.
И дирижёру, что капеллой управлял,
Не дайте увернуться от похвал.
Он любит похвалы своих работ,
В которых восхваляется Господь.
Псалмов звучанье для него награда,
Особенно в местах, где пропитал всё ладан.

Не забывай меня! Возможно здесь
Тебе такая роскошь надоест,
То приходи, в картишки поиграем,
Я игры все, что есть на свете, знаю –
В «ландскнехта», «фараона». Как ведётся,
И выпить тоже у меня найдётся.
А если встретит Бог, задаст вопрос,
Откуда ветер к нам сюда занёс –
Не говори, что из Берлина! Непременно!
Ответь, что ты из Мюнхена, иль Вены!

Перевод с немецкого 14-15.07.11

10
      Himmelfahrt

Der Leib lag auf der Totenbahr`,
Jedoch die arme Seele war,
Entrissen irdischem Getuemmel,
Schon auf dem Wege nach dem Himmel.

Dort klopft` sie an die hohe Pforte,
Und seufzte tief und sprach die Worte:
"Sankt Peter, komm und schliesse auf!
Ich bin so muede vom Lebenslauf -
Ausruhen moecht ich auf seidnen Pfuehlen
Im Himmelreich, ich moechte spielen
Mit lieben Englein Blindekuh
Und endlich geniessen Glueck und Ruh`!"

Man hoert Pantoffelgeschlappe jetzund,
Auch klirrt es wie ein Schluesselbund,
Und aus einem Gitterfenster am Tor
Sankt Peters Antlitz schaut hervor.

Er spricht: "Es kommen die Vagabunde,
Zigeuner, Polacken und Lumpenhunde,
Die Tagediebe, die Hottentotten -
Sie kommen einzeln und in Rotten,
Und wollen in den Himmel hinein
Und Engel werden und selig sein.
Holla! Holla! Fuer Galgengesichter
Von eurer Art, f;r solches Gelichter
Sind nicht erbaut die himmlischen Hallen -
Ihr seid dem leidigen Satan verfallen.
Fort, fort von hier! und trollt euch schnelle
Zum schwarzen Pfuhle der ewigen Hoelle -"

So brummt der Alte, doch kann er nicht
Im Polterton verharren, er spricht
Gutmuetig am Ende die troestenden Worte:
"Du arme Seele, zu jener Sorte
Halunken scheinst du nicht zu gehoeren -
Nu! Nu! Ich will deinen Wunsch gewaehren,
Weil heute mein Geburtstag just
Und mich erweicht barmherzige Lust -
Nenn mir daher die Stadt und das Reich,
Woher du bist; sag mir zugleich,
Ob du vermaehlt warst? - Eh`liches Dulden
Suehnt oft des Menschen aergste Schulden;
Ein Eh`mann braucht nicht in der Hoelle zu schmoren,
Ihn laesst man nicht warten vor Himmelstoren."

Die Seele antwortet: "Ich bin aus Preussen,
Die Vaterstadt ist Berlin geheissen.
Dort rieselt die Spree, und in ihr Bette
Pflegen zu waessern die jungen Kadette;
Sie fliesst gemuetlich ueber, wenn`s regent -
Berlin ist auch eine schoene Gegend!
Dort bin ich Privatdozent gewesen,
Und hab ueber Philosophie gelesen -
Mit einem Stiftsfraeulein war ich vermaehlt,
Doch hat sie oft entsetzlich krakeelt,
Besonders wenn im Haus kein Brot -
Drauf bin ich gestorben und bin jetzt tot."

Sankt Peter rief: "O weh! o weh!
Die Philosophie ist ein schlechtes Metier.
Wahrhaftig, ich begreife nie,
Warum man treibt Philosophie.
Sie ist langweilig und bringt nichts ein,
Und gottlos ist sie obendrein;
Da lebt man nur in Hunger und Zweifel,
Und endlich wird man geholt vom Teufel.

Gejammert hat wohl deine Xantuppe
Oft ueber die magre Wassersuppe,
Woraus niemals ein Auge von Fett
Sie troestend angelaechelt haett -
Nun, sei getrost, du arme Seele!
Ich habe zwar die strengsten Befehle,
Jedweden, der sich je im Leben
Mit Philosophie hat abgegeben,
Zumalen mit der gottlos deutschen,
Ich soll ihn schimpflich von hinnen peitschen -
Doch mein Geburtstag, wie gesagt,
Ist eben heut, und fortgejagt
Sollst du nicht werden, ich schliesse dir auf
Das Himmelstor, und jetzo lauf
Geschwind herein - Jetzt bist du geborgen!
Den ganzen Tag, vom fruehen Morgen
Bis abends spaet, kannst du spazieren
Im Himmel herum und traeumend flanieren
Auf edelsteingepflasterten Gassen.
Doch wisse, hier darfst du dich nie befassen
Mit Philosophie; du wuerdest mich
Kompromittieren fuerchterlich -
Hoerst du die Engel singen, so schneide
Ein schiefes Gesicht verklaerter Freude -
Hat aber gar ein Erzengel gesungen,
Sei gaenzlich von Begeistrung durchdrungen,
Und sag ihm, dass die Malibran
Niemals besessen solchen Sopran -
Auch applaudiere immer die Stimm`
Der Cherubim und der Seraphim,
Vergleiche sie mit Signor Rubini,
Mit Mario und Tamburini -
Gib ihnen den Titel von Exzellenzen
Und knickre nicht mit Reverenzen.

Die Saenger, im Himmel wie auf Erden,
Sie wollen alle geschmeichelt werden -
Der Weltkapellenmeister hier oben,
Er selbst sogar, hoert gerne loben
Gleichfalls seine Werke, er hoert es gern
Wenn man lobsinget Gott dem Herrn
Und seinem Preis und Ruhm ein Psalm
Erklingt im dicksten Weihrauchqualm.

Vergiss mich nicht. Wenn dir die Pracht
Des Himmels einmal Langweile macht,
So komm zu mir; dann spielen wir Karten.
Ich kenne Spiele von allen Arten,
Vom Landsknecht bis zum Koenig Pharo.
Wir trinken auch - Doch apropos!
Begegnet dir von ungefaehr
Der liebe Gott, und fragt dich: woher
Du seiest? so sage nicht: aus Berlin,
Sag lieber: aus Muenchen, oder aus Wien."