William Herbert Carruth Размышление

Уильям Каррат

Туманности, планеты,
    И клетка и кристалл,
Медузы, и скелеты
    В пещерах древних скал;
Селенья и народы,
    Развития итог, -
Таков закон природы,
    А кто-то скажет – Бог.

У горизонта дымка,
    Срок зрелости полей,         
На ветке паутинка,
    И стая журавлей;
В высоком небе просинь,
     Застывший лунный рог -
И скажет кто-то – осень,
     А кто-то скажет – Бог.

Как от луны приливы,
    Приходит к нам тайком,
На сердце торопливо
    Забьется родником
И радость и страдание -
    Неотвратимый рок.
Кто назовет - желание,
    А кто-то скажет – Бог.

Замерзшего солдата,
    Семейства в нищете,
Яд пьющего Сократа,            
    Иисуса на кресте; 
И преданных гонению,
    Влачащих жизни срок, -
Припишут освящению, 
    А кто-то скажет – Бог.      

William Herbert Carruth (1859-1924)
Each in his own Tongue

              A fire-mist and a planet,
                A crystal and a cell,
              A jelly-fish and a saurian,
                And caves where the cave-men dwell;
              Then a sense of law and beauty
                And a face turned from the clod, --
              Some call it Evolution,
                And others call it God.

              A haze on the far horizon,
                The infinite, tender sky,
            The ripe, rich tint of the cornfields,
                And the wild geese sailing high;
            And all over upland and lowland
                The charm of the golden-rod, --
            Some of us call it Autumn,
                And others call it God.

            Like tides on a crescent sea-beach,
                When the moon is new and thin,
            Into our hearts high yearnings
                Come welling and surging in:
            Come from the mystic ocean,
                Whose rim no foot has trod, --
            Some of us call it Longing,
                And others call it God.

            A picket frozen on duty,
                A mother starved for her brood,
            Socrates drinking the hemlock,
                And Jesus on the rood;
            And millions who, humble and nameless,
                The straight, hard pathway plod, --
            Some call it Consecration,
                And others call it God.